Поэма о матери Есенина. А.Ф. Филатов

А.Ф. Филатов (1913-1985)

А.Ф. Филатов
(1913-1985)

Прекрасный поэт и человек. Начиная с 1929 года Александр Фёдорович тесно связан был с литературным объединением «ВАЛЬЦОВКА», при заводе «СЕРП и МОЛОТ», которым он руководил. Мне довелось быть членом этого старейшего объединения литераторов страны, с 1976 года. И своего сына Александр Фёдорович и Мария Александровна назвали Сергеем – в честь ПОЭТА. Сергей Александрович Филатов – известный общественный деятель. С 1993 по 1996 год, в частности, он возглавлял Администрацию президента Ельцина Б.Н.

На занятиях «ВАЛЬЦОВКИ» частыми гостями были родственники Сергея Есенина, в том числе и сёстры: Екатерина и Александра…
В 1989 году наш советско-болгарский журнал «ДРУЖБА» опубликовал статью Владимира Тимофеевича Фомичёва (сменившего Александра Фёдоровича) о «ВАЛЬЦОВКЕ». Одним из активных членов Объединения был поэт Сергей Плахута. который ныне являетсят членом Академии Российской литературы и техническим редактором альманаха «МОСКОВСКИЙ ПАРНАС». Участвовал в работе «ЛАДОГИ».

В.М. Кузнецов

НА РОДИНЕ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА
Старшей сестре поэта
Екатерине Александровне

Посланцы Грузии,
Давно мы ждали вас,
Давно в края рязанские просили…
Мы приглашали с вами Весь Кавказ
В объятья обитателей России.
Спасибо вам,
Что на простор земли,
Где по багрянцу стелется прохлада.
Вы, дорогие гости, принесли
Дыханье гор и запах винограда.
А разве окский берег не красив?
Недаром от волненья вы запели,
Есенинские долы огласив
Бессмертной песней
Шота Руставели.
Нас, россиян,
С певцами гордых скал
Роднили не пиры и не пирушки —
Нас Лермонтов
Навеки побратал,
Нам завещал
Жить в доброй дружбе
Пушкин!
А сколько этой дружбе посвятил
Стихов и тостов
Наш Сергей Есенин!
Он, говорят,
Платан порой весенней
И белую березку поженил…
Г рузинам.
Кто радушием богат,
Так написал
Певец советской нови:
«Я — северный ваш друг
И брат!
Поэты все единой крови!»
Сергей
Велел вас с честью принимать.
Друзья, гостите!
Просим сделать милость!..
Жила б сейчас
Его старушка-мать.
Она бы
возле печки суетилась.
Приезд ваш для России —
Торжество,
Оно шумит по рощам и дубравам.
Пришла сегодня Катя на него,
Чтобы сказать вам, гости,
С полным правом:
— Посланцы Грузии,
Давно мы ждали вас,
Давно в края рязанские просили…
Мы приглашали с вами
Весь Кавказ
В объятья обитателей России.

kniga.МАТЬ ЕСЕНИНА
Татьяне Фёдоровне Есениной
1
В приокском селе под Рязанью
Жила эта русская мать.
Она за шитьем и вязаньем
Привыкла сынка поджидать.
Бушует метель по обрывам,
И даль над рекою темна,
Она ж за шитьем кропотливым
Сидит и сидит у окна.
Окликнет ли ночью возница
На снежной дороге коней,
К соседям в окно постучится,
А сердцу послышится: к ней!..
Но щелкнет вожжа незнакомо,
Вздыхает старушка: — Не он!..
Хрустит на полатях солома,
И сон уже больше не в сон.
Припомнится ей, как бывало:
Стройна и лицом хороша,
В просторном ушате купала
У русской печи кудряша.
Как громко трещала лучина,
Как вешней капелью не раз
Сергуньке головку мочила,
Чтоб гребень в кудряшках не вяз.
В избушке своей тесноватой,
Где пахло парным молоком,
Она любовалась когда-то
Живым озорным ползунком.
Отец его брал на закорки:
— Держись-ка покрепче, малыш!.. —
И вот он в каком-то Нью-Йорке,
А после — Берлин и Париж…
И мать от березки опавшей
Спешит в опечаленный сад,
Маня подгоревшею кашей
Взъерошенных ветром цыплят.
Ее под гармошку и песни
С крыльца окликает сосед:
Куда ж закатился мой крестник?
Семь месяцев весточки нет!
Задумалась… Вместо ответа
Решила лампадку зажечь.
И сын ее смотрит с портрета,
Раскинувши кудри до плеч.
В крестьянской рубашке расшитой,
Юнец без особых примет.
А нынче, поди ж, знаменитый,
Прославленный русский поэт!
С причудливой тросточкой снится,
Журналы столичные шлет,
Заметно успел измениться:
В манишке и облик не тот!
Задумчивей стал и угрюмей.
Глядишь, обретет полноту.
А снят-то: в английском костюме,
С заморскою трубкой во рту…
Такой он в избушке некстати.
Такой он не по сердцу ей.
Чтоб снимков не видеть с полатей.
Нашла уголок потемней.
Старушку сомненье тревожит:
«Нет-нет, размещу их рядком.
Пусть в шляпе, пусть с тростью,
А все же
Он видится мне ползунком.
Душой материнскою знаю,
Что, как бы он ни был далек,
Старушке и нашему краю
Вовек не изменит сынок.
В каких бы он ни был столицах,
А в край свой заглянет опять:
Крестьянской избе поклониться,
Рязанскую вишню обнять».
…Бывало, о жизни расспросит —
И сразу в заречье скорей:
Все дни пропадал на покосе,
У дымных костров косарей.
Любовно подтрунивал крестный:
— Наверно, про косу забыл?
А ну-ка на травушке росной,
Поэт, покажи нам свой пыл.
И, сбросив пиджак свой английский,
Перчатки швырнув на межу:
— Да я ль, — говорит, —
Вам не близкий?
Давайте. Готов. Покажу!
Девчата присели на копнах,
В глазах удивленье у всех.
А вслед мужики:
— Расторопный!..
— Найдите хоть малый огрех!..
Устал. Примостился у кочки.
Глаза опустил от похвал.
— Спасибо. Хорошие строчки
Ты нынче косой написал.
Размах твой и ровен и точен.
Ты свойский, мужицкий, наш.
Бахвалишься славой не очень
И сердце свое не продашь.
А мать в этот памятный вечер
Тиха и спокойна была.
Когда он вернулся с заречья
С друзьями родного села.
И, видно, развеяв кручину,
В избе до рассвета писал.
А утречком с шубой овчинной
Поднялся на свой сеновал.
…Тут как-то приехал на святки,
Затеял под окнами бал:
Девчатам на тульской двухрядке
Рязанские песни играл.
Чуть смолкли мотивы кадрили,
В заснеженной дымке берез
Поэта кольцом обступили:
— А новые песни привез?..
Давно тебя ждали на отдых,
Учили стихи наизусть.
Мы часто поем в хороводах
Про нашу Советскую Русь.
Прославил ты наше раздолье.
Старинный и песенный край.
Давай-ка о матери, что ли,
О саде весеннем сыграй!
Присел на крылечко веселый.
Проворно провел по басам.
И только про вешние долы
Запел под гармонику сам,
Сергею из дальнего края,
Покрытого снегом села,
Нежданно гармошка другая
Свой голос в ответ подала.
Есенин привстал в полукруге.
Девчата — ладони к бровям:
— Да это же наши подруги,
Сережа, наверное, к нам!..
— Смотри-ка.на стайки разбились!
— Подруги, видать, не одни…
— Собаки-то как всполошились!..
— А ряженых сколько, взгляни!..
— Кто ж вывернул так полушубки?..
— Ребята, как черти, в шерсти.
— А Колька-то — козочка в юбке —
Умеет бородкой трясти!..
— Полкан-то и тот перепуган…
— Упрятался, бросило в дрожь. —
«Медведь» ковыляет из круга:
— Сережа, ну как, узнаешь?..
Есенин попятился даже:
— О юность! О край мой родной! —
Давно ли стучала о баржи
Река перекатной волной?
Давно ли зеленою тиной
Покрылась озерная гладь,
Где часто за стайкой утиной
Учил его дядя нырять?
Все вспомнил:
И зимы, и весны,
Цветы, и сугробы равнин.
— Да как же,
У нас даже крестный
С тобою, дружище, один.
— А знаешь?..
— А помнишь?!.
— Давно ли!..
— Конечно, Игнат, узнаю,
Как песню, святую до боли,
Как давнюю юность свою.
Взъерошил вихор у Игната,
В горячих объятьях затряс…
Но вот расступились девчата,
И новый «герой» напоказ.
Пушистым снежком убеленный,
Мелькнул за стволами берез.
Какой-то колпак из картона
На бровь рыжеватую сполз…
Перчатки из пестрого ситца
На пальцах узки и смешны.
Идет, на Сергея косится
Под звуки гитарной струны.
— Нашел, — говорит, — на покосе,
Вон там, на заречном лугу.
Хранил их и лето и осень,
А чьи, разгадать не могу.
Висели давно у колодца.
Посмотрят: не лезут иль жмут.
Быть может, хозяин найдется
Сегодня на празднике тут?..
Из круга:
— Да что вы, подружки,
Таких у нас, кажется, нет! —
…А мать за стеною, в избушке.
Глядит на Сережин портрет:
— С твоими, Сереженька, схожи,
Смотри, как поддели, сынок. —
И снова сомненья тревожат:
— Найду потемней уголок.
Вздохнула, присев у кровати:
— Здоровьишком стала плоха…
Намек-то, Сереженька, кстати —
Подальше, сынок, от греха.
Привстала, о гвоздь укололась.
И только б зажечь огонек —
За окнами крестного голос:
— Кому не понятен намек?
Мать ищет вязальные спицы,
А голос опять у окна:
— Он правды у нас не боится,
Душа его правде верна.
Сергей наш полсвета объехал,
В каких бы краях ни бывал,
Нигде не оставил огреха
И песни своей не прервал.
А шляпа?! Подумаешь, диво!
Еще для такой головы!
Уж если сказать справедливо,
Оденете скоро и вы.
Взял в руки гармонику крестный
И топнул о землю ногой.
А крестник в дыму папиросном —
Курил-то одну за другой.
Снежинки в открытые сени
Летят мотыльками на свет.
Снимает вдруг шляпу Есенин
И громко смеется в ответ.
— Я в ней, — говорит, — из столицы
Приехал к друзьям и родным,
Чтоб нашим полям поклониться
И сверстникам близким моим.
Обряды российские знаю,
О них и в стихах поминал…—
А сам устремился к сараю,
Отцовский тулуп отыскал.
На беличью шапку в чулане
Пристроил коровьи рога.
— Ребята, выкатывай сани,
Махнем-ка по кручам в луга!
Там громче поется гармоням,
Садись на ковер-самолет.
Чертей по оврагам разгоним,
Пусть знают, как юность поет!..
А мать от окна не отходит.
В избе и не пахнет зимой:
Уж в пору в таком хороводе
Пройтись под гармошку самой.
Сергей-то не в омуте где-то,
А с нею, в семействе своем.
Вот так бы и ждать до рассвета,
От радости плача тайком.
2
С долин долгожданной порою
Теплынью согнало снега.
И только река под горою
Еще не вошла в берега.
Над синею гладью разлива
Грачиные тучи кружат,
Качаются вербы игриво,
Пушатся, как стайки утят.
Вскипает, вздувается пена
В густом молодом ивняке.
И тополь в воде по колено,
И лес утонул вдалеке…
Не схлынули полые воды
От низких плетней и оград.
А время водить хороводы…
Девчата, девчата грустят.
Поют ли под звон колокольни,
Кружатся ль у белых берез —
А все же в заречье раздольней,
Нет-нет, да и глянут на плес.
На берег взойдут хороводом,
Поют на обрыве крутом,
А после гурьбой мимоходом
Заглянут в есенинский дом.
Расспросами души тревожат,
В избе на портреты глядят:
— Когда же приедет Сережа?..
— Опять укатил в Петроград!..
И вновь донимают девчата:
— Что пишет в последнем письме?
— Мы помним, он с нами когда-то
Любил погулять по весне.
Вздохнет хлопотливая:
— Знаю!.. —
Присядет, тиха и кротка.
И снова тревогу скрывает
Под сумрачной тенью платка.
Девчат до крылечка проводит,
И снова в избушке одна.
На мутную ширь половодья
Глядит и глядит из окна.
Уж больно назойливы слухи:
Сергей тяжело занемог,
Частенько бывает не в духе,
В пивных пропадает сынок.
Молва расползлась по округе
И даже дошла до сельчан:
Запутали парня пьянчуги,
Гуляет, не спит по ночам.
«В году не приехал ни разу.
Знать, к дому пути далеки…
Хлюсты затуманили разум,
Летят, как на свет мотыльки.
Далась ему слава на горе.
Мне просто сынка не понять…»
Вздыхала, молилась,
А вскоре
Увидела многое мать.
…По тряской и пыльной дороге,
Взбегая со склона на склон.
Гремели крестьянские дроги,
Минуя последний прогон.
Уже показались колодцы,
Уже замелькали плетни,
Но что-то душе не поется,
Как пелось в далекие дни.
В разлуке все сердце изныло.
Устал. Не поднять головы.
А тут еще надо же было —
Дружка прихватил из Москвы.
Лежит на повозке, икая.
А сколько прибавил хлопот!
И сила уже никакая —
Буди не буди! — не берет.
Земляк — молчаливый возница —
Промолвил, въезжая в село:
— Пускай он немножко проспится,
Смотри, как его растрясло.
— А я ведь за друга в ответе,
Хотя канители не рад.
— Такому бы ездить в карете,
Уж больно дружок жидковат.
— Просился: «Сережа, Сережа,
Поедем в деревню вдвоем».
Упрашивал долго
И все же
Сумел настоять на своем.
— Он значится тоже… в поэтах?
— Поэт, Пересветов Вадим.
— Как, как говоришь?
— Пересветов,
Такой у него псевдоним.
— Я что-то такого не знаю,
Не слышный он в нашем краю.
Тебя вот, Сережа, читаю
И даже частенько пою.
Сергей улыбнулся смущенно,
А думы уже о другом:
«Поклон тебе, край мой зеленый,
Мой милый родительский дом!..»
Задумался, шляпу снимая,
Идет, распахнув макинтош:
Ну как ты, моя дорогая,
Любимая мама, живешь?..
Знакомься, встречай…
Из столицы
Товарища в гости привез. —
И мать у стола суетится,
В глазах зарябило от слез.
Платок в сундуке отыскала
С пушистою светлой каймой.
Припала к плечу, обнимала:
Приехал!.. Хороший ты мой!..
Кошелку внесла из чулана,
Накинула скатерть на стол:
И гостя приветим желанно.
Ведь ты же в меня хлебосол.
Хватилась:
— Что ж гость-то не входит? —
И тут же растапливать печь.
— Устал. Растрясло на подводе,
Ему б не мешало прилечь…
Зовут его, мама, Вадимом.
Наш край захотел повидать…
— Устал с непривычки, родимый
Сейчас приготовлю кровать.
Пыталась раздеть — не выходит,
Застежки, расстежки подряд…
— Уж больно одет-то по моде.
Для нашей избы франтоват!..
В селе ведь, сынок, не хоромы.
Не знаем фасонов и мод…
Мягка ль ему будет солома,
Пожалуй, еще не уснет?
Сомненья, сынок, беспокоят:
Вдруг скудным покажется стол? —
Есенин, смутясь, на другое
Тотчас разговор перевел:
— Где ж крестный?
Зови его к чаю! —
А мать удрученно в ответ:
— Сама о нем, милый скучаю.
Теперь он уже не сосед.
Другие теперь в его доме,
За зиму привыкли едва…
А крестный давно в исполкоме.
Уезду всему голова.
Как только на сходке застрянет —
Моей предпочтенье избе!
Присядет, расспрашивать станет,
И все о тебе, о тебе.
А как говорит-то влюбленно:
«Мой крестник, кому он не мил!»
Не знает!..
А то б из района
Сейчас же верхом прикатил.
…Чуть вспыхнул рассвет над поляной,
Старушка светильник зажгла.
В избе аромат конопляный —
Дыханье живого тепла.
Приехал сынок из столицы —
В полях и на сердце весна.
А в радостях, как говорится,
Изба пирогами красна.
Весь край, озаренный рассветом,
Для сына желанный приют.
И яблони шепчут об этом,
И птицы об этом поют.
Как будто бы синие дали,
И лес, и сады, и река
В весеннем дыханье узнали
Шаги своего земляка.
Да как же ей радостным часом
Сегодня до солнца не встать?!
В хозяйстве нашлись и припасы,
Что свято не трогала мать.
Хранила настойку на случай,
Грибы, огурцы сберегла,
А к чаю румяный, пахучий,
Как в праздник, пирог испекла.
В избе аромат благовонный
Плескался, как отсвет зари.
А дым застилает иконы. Сережа:
— Вадим, не кури!..
А тот по-осеннему мрачен,
Костюм прихотливый помят.
В стакане недопитом прячет
Неловкий, скучающий взгляд.
Старушка:
— Сереженька, потчуй
Грибами, гусем, пирогом.—
А гость еще долгою ночью
Заметил: уныло кругом.
За окнами звонкие птицы,
В росинках разбуженный сад.
Сергею уже не сидится,
Глаза синевою горят.
Зовут соловьиные ночи.
Манит неоглядный разлив.
В избушке Сергей разговорчив,
Приезжий Вадим молчалив.
Открытая сердцу и взгляду,
Идет по просторам весна.
— Пойдем погуляем по саду,
Отсюда Россия видна.
Ты слышишь, как птицы распелись,
Ты видишь, как вьются у крыш,
Вадим, а погодка-то прелесть!
Да разве в избе усидишь!..
А синь-то, а ширь-то какая,
Приметна моя сторона!.. —
А тот, к удивленью, зевая:
— Я все разглядел из окна.
Да где ж твои белые вишни,
Где ж музыка синих озер?..
Как вижу, восторги излишни,
Ты просто, Сергей, фантазер.
Да где же здесь гулкою ранью
На розовом мчаться коне?
Деревня с тоской тараканьей.
Сам знаешь, совсем не по мне!..
Ты песни сложил, и немало.
Которые чувства полны,
Которым душа подпевала
Под звуки гитарной струны.
Давай-ка затянем о тройке,
О брызгах заманчивых глаз.
Они ведь под рюмку настойки
Нам душу встряхнут и сейчас.
Сергей показал на полати,
Вадиму моргнул из угла:
«Мол, песня, дружище, некстати —
Старушка вздремнуть прилегла.
Ты слышал: «Все боже да боже,
Дела одолели, дела!..»
Зачем хлопотунью тревожить?
Подумай!..»
Но мать не спала.
Старушка не охнула даже,
Хоть муки больнее без слез.
Кому о раздумьях расскажешь?
Кого ты, Сережа, привез?..
Холеный, кому он здесь нужен?
Кому его песня мила?..
А все ж, накрывая на ужин,
Настойку опять подала.
На лавке приблизилась к сыну
И так потеснила, чтоб он
Собою дружка отодвинул
Подальше от светлых икон,
Чтоб гость не коптил ее угол,
Чтоб там фитилек не погас.
А сын уговаривал друга:
— Пойдем на гулянье сейчас.
Какие мы песни услышим!
Ведь здесь на селе у меня
Под каждой соломенной крышей
Живет дорогая родня.
Пойдем на гулянье к ребятам.
Они теперь рядом, в саду.
Я с ними азартно когда-то
Играл на селе в чехарду.
А хочешь, поедем в Криушу,
Сейчас лошадей запрягу.
Промчимся за милую душу!
А как хорошо на лугу!
Увидишь рязанские ночи.
Каков при луне небосвод!..
— Поедешь в Криушу?..—
Не хочет.
— Пойдем на село?..—
Не идет.
Вздыхает:
— В Москву не пора ли?
Ведь твой хоровод не «Пегас».
Вот там бы, конечно, сыграли
Цыганскую штучку для нас.
От кваса, о Серж мой, изжога —
Все сердце исходит тоской.
Встряхнуться бы надо немного:
Ведь нас теперь ждут на Тверской.
Артистки грустят о поэте,
А что ты им будешь читать?..—
И даже Сергей не заметил,
Как это обидело мать.
Привстала она, багровея.
Как будто в удушливом сне:
— Куда вы зовете Сергея?
Ведь он же приехал ко мне!..
Взметнулись горячие руки,
Обвили сыновнюю грудь:
— Все сердце изныло в разлуке,
Да ты хоть недельку побудь!..
Ведь не был на водку ты падок.
Тебе ль до фасонов и мод?..
Сереженька, с разных вы грядок.
Он душу твою не поймет.
Тебя еще крестный не видел,
А он нам желаннее всех.
Такого оставить в обиде,
Ей-богу, Сереженька, грех.
3
Зацокали дробно копыта,
Чуть дрогнул в избе огонек,
А дверь уже настежь раскрыта…
— Да ты бы пораньше чуток!..
Старушка навзрыд голосила,
В беде задыхалась от слез:
— Нагрянул!.. Нечистая сила!
Увез, окаянный, увез!..
Сергей все о людях, о школе…
Как солнышко, очи ясны…
Увез от рязанских раздолий,
Увез от друзей и весны.
В ушах только грохот колесный.
С хлыщом… на Тверскую… в подвал…
Я сердцем звала тебя, крестный,
Ну что же ты так запоздал?..
А как его ждали девчата!..
Умчал. Не послушался мать.—
А крестный в дверях виновато:
— Не плачь, успокойся, присядь!..
Нас всех, дорогая Татьяна,
Дела одолели, дела…—
Кнут бросил к порогу чулана,
Устало присел у стола.
— Работаем, чисел не зная.
Очнешься — рубаха в поту.
В уезде вот-вот посевная.
Сейчас собирал бедноту.
Ни плуга, ни борон у многих,
А каждый землей наделен.
Куда им без нашей подмоги —
Опять к кулакам на поклон?
О них в исполкоме забота.
Ну, вот и решали вопрос…
А мне на собрании кто-то:
Мол, сына к Татьяне привез…
Я понял его с полувзгляда —
Одумался крестничек мой.
А этого… выгнать бы надо
От имени власти самой.
В России мой крестник Есенин
Богатой душой знаменит.
К нему, как на пламень весенний.
Недобрая мошка летит.
Ее отогнать бы нещадно,
Смахнуть на порыв ветряной…
А тут — с урожаем неладно,
А тут — и беда над страной.
Мы с Родиной думой одною
И делом одним скреплены.
А что у меня за спиною?
Окопы гражданской войны.
Гроза над бедняцкой Рязанью:
Кулацкий мятеж, недород.
А тут Ильича указанье:
«Товарищи, время не ждет!
Рабочий — к мехам, за горнило,
Крестьянин — за косу и плуг…»
Всех жажда труда захватила —
Родных повидать недосуг!
Цеха восстанавливать надо,
А в поле — уборки пора…
И крестник опять без догляда,
И снова жужжит мошкара.
И прячется где-то в подвале
Чужой и хохочущий сброд.
Где льстиво поэта подхвалит,
Где лишний глоток поднесет.
Плетет несуразицу спьяна
И пьет за бокалом бокал.
Все знаю… Признаться, Татьяна,
Я, видно, давно опоздал!..
4
Все это забылось не скоро…
Поныне здесь помнят о нем
Река, перелески, озера
И клен, что стоит под окном.
Рябины в приокской низине,
Березы и вербы села…
По-прежнему с думой о сыне
В избушке Татьяна жила.
Пусть сгорбились плечи сутуло,
Пусть стала нелегкою стать,
Но горе к земле не пригнуло
От слез поседевшую мать.
Ей дали квартиру в столице —
Просторна, уютна, светла.
Но как ни старалась прижиться —
Недели прожить не смогла.
Луга, что воспеты Сережей,
Раздолье и свежесть полей
Душе несказанно дороже,
И память о сыне милей.
Старушку Татьяну сельчане —
Хозяева новой земли —
Не бросили в тяжкой печали
И на ноги встать помогли.
Куда б ни стучалась Татьяна,
К кому б ни вошла на порог —
Для всех дорога и желанна.
Везде самовар и пирог.
По-прежнему крестный в Совете,
И домик уже знаменит:
Ведь слава о русском поэте
Давно по планете гремит.
В Берлине горды ее сыном,
В Софии о нем говорят,
По сердцу норвежцам и финнам
Российских полей аромат.
И жизнь потекла по-иному —
Ведь гости-то, гости — гурьбой,
Тропинка к заветному дому
Уже становилась тропой.
Скрипят на крылечке ступени.
Шумит детвора у ворот:
— Вот дом, где родился Есенин!..
— Здесь мама поэта живет!
Ушли пионеры, а вскоре
Вослед ветераны труда:
— Вон там, за Окой, санаторий,
Мы к вам издалека сюда.
Накинуть платок попросили,
Взглянули на алый закат.
Давайте на фоне России
Заснимем ее, — говорят…
5
…Однажды с приокского луга,
Видать, без дорог, стороной.
Под именем давнего друга
Забрел к ней турист пожилой.
В кепчонке, в плаще запыленном
Присел на придвинутый стул.
Назвал себя мистером Джоном
И руку, склонясь, протянул:
— Я дальний, но русским владею.
Читаю про древнюю Русь. —
В любви объяснился Сергею,
«Письмо» ей прочел наизусть.
Заверил, что томик с березкой
Поныне у сердца хранит,
Что сын ее даже
В заморской,
Далекой стране знаменит.
В таком разберешься не сразу:
Смолчала старушка в ответ.
Лишь гостя окинула глазом
От кепки до модных штиблет.
Знакомое, тяжкое что-то
Нарушило сразу покой.
Не он ли?..
Взглянуть бы на фото,
Да жалко, что нет под рукой.
С тревогой взглянула на Джона,
Расправила плечи пред ним
И вдруг в тишине напряженной
Спросила:
— А вы не Вадим?
Он даже не понял вопроса. Смутился:
— Простите, я Джон… —
И густо дымил папиросой
У старых крестьянских икон.
Вам виллу бы, матушка, надо,
С балконом на берег реки.
Высокий фонтан среди сада,
Дорожки, песок, цветники…
Россия о вас позабыла,
Есенинский стих не в цене.
Потемки!..
Какая тут вилла,
В болотной глухой стороне!
У молк — помешали сельчане.
Вошли — не успел досказать…
И душно и тяжко Татьяне:
Разгневана русская мать.
Подруг не заметила даже.
Что сели рядком на скамыо.
Да разве при них он доскажет,
Раскроет душонку свою?!
Раздумье и душит и гложет,
Рыданье сдержала с трудом:
«О, как они, нехристи, схожи!..
И этот поганит мой дом.
Зовет помирать на чужбине…
Забрел среди белого дня…
Давно ль «хлопотали» о сыне?
Теперь добрались до меня.
Чего же ты жмешься к порогу,
Не хочешь сидеть у окна?..
Боишься, мне люди помогут?
Не бойся, я справлюсь одна!..
Ты видишь, я встала не плача,
Пускай на душе тяжело.
Но только теперь-то я зряча:
Мне горе прозреть помогло».
И, вправду, привстала, прямая,
Пошла у подруг на виду.
Помочь бы. Да слышат:
— Сама я.
Сама, дорогие, дойду.
В расшитой рубашке с портрета
Сергей улыбается вслед:
«Ведь Джон ожидает ответа.
Каков же твой, мама, ответ?..»
Пусть сердце остынет немного.
«Сережа, сынок мой родной,
Дай силы дойти до порога.
Я вижу, ты рядом со мной».
Платок отряхнула дареный,
Ослабила узел тугой.
Блеснула глазами на Джона
И дверь распахнула ногой.
В углу загремела посуда,
Погас огонек у икон.
— А ну, убирайся отсюда,
Иди по-хорошему, Джон!
Петляй своей тропкой убогой
И там, у себя, куралесь,
А русскую землю не трогай
И в русскую душу не лезь!
Горжусь, что такого поэта
На славной земле родила.
Она моим сыном воспета
И мне теперь трижды мила!
Могу ль я на чье поруганье
Сыновнюю песню отдать?!
В приокском селе под Рязанью
Жила эта русская мать.

© Copyright: Александр Филатов

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники
Запись опубликована в рубрике ГОСТИ САЙТА, ЛИТЕРАТУРНЫЕ ИМЕНА/ИМЯ В ИСТОРИИ с метками . Добавьте в закладки постоянную ссылку.

6 комментариев: Поэма о матери Есенина. А.Ф. Филатов

  1. Всеволод говорит:

    Впервые я пришёл на «ВАЛЬЦОВКУ» 3 октября 1975 года, как раз в День 80-летия Сергея Александровича Есенина. Тогда же познакомился и с сёстрами поэта. И был приятно удивлён, какое огромное количество членов ЛИТО собралось в зале. И весь ДУХ вечера был пронизан творчеством Великого Поэта… Бережно храню книги стихов самого Александра Фёдоровича. А несколько лет назад удалось напечатать подборку его стихотворений, с подробной о нём биографией, в болгарской газете «ЛИТЕРАТУРА И ОБЩЕСТВО», в приложении «ЕСЕНИНСКИЙ БУЛЬВАР» (г.Варна; гл.редактор Станислав Пенев).
    В этом году я посетил Введенское кладбище, где отыскал могилу Анны Романовны, на 23 участке, и сообщил друзьям из Рязанской диаспоры о плачевном её состоянии..

  2. Всеволод говорит:

    В своё время, когда я занимался в Центральном историческом архиве Москвы, удалось обнаружить запись о крещении (1891 год) А.Р.Изрядновой в Храме мучеников Флора и Лавра (иконы Божией матери «Всех скорбящих Радость») на Зацепе, возле Павелецкого вокзала.

    • Евгения Шарова говорит:

      Всеволод Михайлович, спасибо вам за такой интереснейший материал для сайта!
      Какая же сильная поэма… просто зачиталась! Александр Фёдорович написал так… что дух захватывает!

  3. Всеволод говорит:

    ЖЕНЕЧКА, СПАСИБО! АЛЕКСАНДР ФЁДОРОВИЧ, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, ЧУДЕСНЫЙ ПОЭТ И ЧЕЛОВЕК! И СУПРУГА ЕГО МАРИЯ АЛЕКСАНДРОВНА — МИЛЕЙШАЯ ЖЕНЩИНА! А МНОГО-МНОГО ЛЕТ НАЗАД ИХ СЫН СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ПОМОГ ОТЦУ СЕРГИЮ СИМАКОВУ: СВЯЗАЛСЯ С ЯРОСЛАВСКИМ ГУБЕРНАТОРОМ И ПЕРЕДАЛ ПРОСЬБУ БАТЮШКИ — ПОЧИНИТЬ ДОРОГУ К МОНАСТЫРЮ АРХАНГЕЛА МИХАИЛА, «ЧТО БЛИЗ УГЛИЧА, В БОРУ». И УЖЕ ЧЕРЕЗ ПАРУ НЕДЕЛЬ ВСЁ БЫЛО СДЕЛАНО.

  4. Альбина говорит:

    Сколько же интересного у нас на сайте!
    Очень интересная поэма!

  5. Всеволод говорит:

    СПАСИБО, ДРУЗЬЯ! ПОПАЛИ В ДЕСЯТКУ!

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *