Пишут друзья. Глава 4. Интернетная девочка. Проза И. Беспаевой

ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3

(Встреча 5 июля 2008 года)

2008 год подарил мне четыре встречи с Бароном. Вторая в этом году, и четвёртая по общему счёту, состоялась в июле. С предыдущей встречи, с подачи Катеньки, барон стал Дедушкой Бароном, или просто Бароном в моих рассказах.
Возит меня к Барону мой зять, обычно по субботам. И, конечно, встречи наши не бывают долгими, не более трёх-четырёх часов. Но в этот раз мы поехали в гости в воскресенье, так позволили наши семейные дела.
Разгар лета. Погода не радует солнышком, частые дожди и ветры. Но всё же иногда бывают счастливые дни без осадков в виде ливней и градов. Утро воскресенья было погожим и солнечным. Девочки, Катюшка с Селиной, остались с мамой дома, она только что вернулась из командировки, и Катенька не сильно настаивала на поездке к Дедушке Барону. Привет, конечно же, передала!
Дорога в Лихтенштейн уже хорошо нам знакома. Я радуюсь, что, благодаря поездкам к Барону, могу любоваться знакомыми пейзажами в разное время года. Картины природы не бывают одинаковыми, она всегда находит для всех времён года свои неповторимые сочетания цветов, свои краски, запахи, настроение. Летние окрестности необыкновенно красивы, поездка по автобану среди ухоженных полей, тянущихся вдоль горной цепи, доставляет удовольствие. Частенько дорога ныряет в тоннели, иногда коротенькие, иногда подлиннее, и есть ещё один, самый длинный на нашем пути — целых шесть километров! Вынырнув из него, любуемся красивейшим озером, Vallen See, очень узким, зажатым тесниной двух горных хребтов. Его берега с противоположной стороны — крутые откосы, нигде не видно хотя бы небольших пологих спусков. На озере множество парусников, прекрасные картины горно-озёрной летней Швейцарии!
В Вадуц приезжаем за полчаса до назначенного времени и решаем, что есть хорошая возможность погулять по главной улице, посмотреть на городскую суету в разгар летнего сезона. Мне было любопытно посмотреть и новостройку в центре города — что-то большое, из жёлтого кирпича, возводится прямо у подножия обрыва с княжеским замком наверху. Как профессиональный строитель отмечаю, что чистота на строительной площадке соперничает с чистотой в операционной! Я много строек видела, и в идеальном порядке, и вообще безо всякого порядка, но эта меня не просто изумила, а шокировала! Я даже ладонью в некоторых местах по кирпичной кладке и бетонным стенам проводила, пытаясь обнаружить пыль! Действительно стерильное княжество, ничего не скажешь, руки мыть не было надобности! Сделала снимки, конечно.
Потом решили заглянуть в магазин Барона, просто посмотреть, возможно, пригодится для отчёта. Здание нашли легко, а вот внутри магазин не узнали. Я даже засомневалась, туда ли мы попали? Раньше сувенирный магазин Барона был единственным, а сейчас их на главной улице Вадуца несколько. Но у всех толпятся туристы. Времени на то, чтобы разобраться, не было. В памяти навечно запечатлелось ощущение от конфуза с ранним прибытием. Не хотелось дополнять его ощущениями от опоздания…
Ровно в одиннадцать подъезжаем к вилле.
Я прошу зятя зайти вместе со мной и сделать мне фото с Бароном на память, сегодня других фотографов не предвидится. Всё же очень хочется оставить как можно больший след о моих встречах с Эдуардом Александровичем. Барон на своём привычном месте — на тахте у окна. Весь завален письмами, газетными вырезками, в ногах несколько папок для разбираемых документов.
Радостно поздоровавшись с нами, велит мне отнести торт в кухню и поставить в «ледник», он уже позавтракал, и торт будет кушать только вечером. Расспрашивает зятя про то, как мы добрались, были ли пробки на дорогах, сейчас лето, все куда-то едут! И сразу, как только я вернулась, показывает великолепную книгу, подарочное издание в честь 200 летия образования Пажеского Его Императорского Величества Корпуса. Он получил её вчера и уже всю прочитал!
— Посмотри, какая красота! Постарались, какой шедевр выпустили!
Вот этот момент зять и запечатлел, как Барон показывает мне книгу.
Зять после этого собирается спуститься в город и, как обычно, посидеть в кафе с газетами, кофе попить в своей любимой тишине. Договариваемся, что в два часа он меня заберёт, нам с Бароном вполне хватит времени поболтать обо всём.
Но Эдуард Александрович вносит коррективы в его планы и велит вначале прогуляться к княжескому замку, там чудно, потом обязательно посмотреть «красный дом», это бывший монастырь, купленный и перестроенный в шикарный особняк, он на повороте спуска в город, что-то ещё, я не запомнила, и только после этого пусть идет в кафе. И ещё у него просьба — когда зять будет возвращаться, не трудно ли ему будет захватить газеты из почтового ящика, он у поворота с дороги на его виллу. Сегодня воскресенье и почтальон оставляет почту в ящике. А в остальные дни заносит в дом.
— И по воскресеньям, если нет гостей, я остаюсь без прессы!
Зять обещает всё в точности исполнить и уходит.
Нам на встречу отведено три часа, и поговорить хочется очень о многом.
— Ну что ты так далеко сидишь? Садись вот сюда, поближе. Я хочу тебя за ручки подержать.
Устраиваюсь рядом на тахте, даю ему подержать ручки. И мне приятно, что это так.
Конечно, вначале слушаю рассказ про Пажеский Корпус. Какие были торжества, как необыкновенно звучала Божественная литургия, с неё началось празднование. Музей открыт к этой дате, Кадетских корпусов России. Правда, экспозиция пока скромная, но самое главное — начало положено, теперь вот предстоит экспонаты по всему миру разыскивать. В России ведь после революции ничего не осталось! Музей расположился в Мальтийской капелле, её тоже отремонтировал Барон.
— Я ленточку разрезал на открытии музея!
И церковь корпусную закончили реставрировать, тоже огромная работа завершена.
— Теперь суворовцы в главные моменты своей жизни смогут причащаться!
Это же очень важно! И смогут носить новую форму, я её по старинным образцам, по рисункам и фотографиям, заказал мастерам в Эрмитаже.
Вот это размах, вот это меценат, вот это истинно верующий человек!
Пока Эдуард Александрович рассказывает, я смотрю книгу. Множество фотографий, в них вся история Пажеского Корпуса, вплоть до наших дней! Знакомые лица Паскевича, Брусилова, Радищева, Пестеля, Мусина-Пушкина, Ивашова, Баратынского, Цицианова, Кропоткина, Шильдера, Головина, Родзянко, Скоропадского, Трепова. Нахожу фото дедушки барона, Николая Алексеевича Епанчина. И самого Барона! Вот так, в одной книге, соединились дела и судьбы деда и внука. Общая простая сопричастность разных поколений одной семьи к общему делу.
Празднования проходили шесть лет назад, в 2006 году. Книга вышла в свет только сейчас, вызвав приятные воспоминания о добрых и необходимых для Родины делах. Ещё мне хочется расспросить Барона о его первой жене Виржинии, как она, здорова ли?
В нашу первую встречу мне удалось задать такой вопрос, и я знала, что она живёт в Монте-Карло, исполняет обязанности фрейлины при княжеском дворе, и ещё князь поручил ей следить за воспитанием детей Стефании, Каролины и Альбера. После гибели матери, Грейс Келли, они были ещё совсем юными. Наша встреча проходила как раз в то время, когда княжество простилось с Князем Ренье, и его место занял сын, нынешний князь Альбер. У меня была возможность посмотреть церемонию прощания и похорон князя Ренье, но среди присутствующих я не смогла узнать Виржинию, ведь видела в книге только ее фото в молодости.
— О! Она жива-здорова, по-прежнему служит при дворе. Отвечает за княжеский протокол! Никто кроме нее не знает его лучше! Она ведь родилась в Букингемском дворце, с детства знает все тонкости приемов и для Монако это просто сокровище! Она прекрасно знает, кого, когда и на какие приёмы приглашать, как рассаживать гостей по рангам, как рассылать приглашения и много всяких тонкостей. Она это обожает и хорошо справляется, любит всю эту дворцовую жизнь, не может без неё! Мне звонит часто, почти каждую неделю. Про погоду может без конца говорить, про приёмы. Я говорю мало, только слушаю. Она очень напугала меня, когда Грейс Келли погибла. Она же была фрейлиной Грейс. Очень испугалась, что князь Ренье не оставит её во дворце. Но он сразу после похорон предложил ей остаться и взять на себя заботу о детях и протоколе. Очень была для меня большая радость! Я боялся, что Виржиния вернётся ко мне. Я же совсем отвык от неё и не знал, как поступить. А князь меня выручил!
А после смерти князя Ренье Виржиния снова позвонила и даже письмо мне написала, что опять боится за свою судьбу при дворе, как она будет жить, если её услуги не понадобятся? Опять я боялся, что она ко мне приедет! Но Альбер предложил ей остаться и всё утряслось. Чудный мальчик, только вот не женится никак!
— А как Людмила, как Казмира?
— Дочь занята своим домом, у неё великолепный дом, она чудная хозяйка!
Ведёт дела мужа, она до сих пор без ума от него! Только и слышу: «Кейси то, Кейси это, Кейси туда, Кейси сюда!». Но и он ни на право, ни на лево не смотрит, только на свою Людмилу! Знала бы ты, сколько он её лепит! На целую галерею хватит его скульптур жены!
А Казмира уже совсем взрослая барышня, гуляет, наслаждается, очень умная девочка. Открытки мне иногда присылает. Её патронирует принцесса Каролина, она уже получает приглашения на балы во дворец! Интересно, кого она себе в мужья подцепит?
— А как дела в Аскании-Нова? Храм растет?
— Да, дела идут, но работы еще так много. Ты видела в прошлый раз фото?
Надо же, как размахнулся батюшка, но обещает, что достроит храм. Мой племянник вот скоро поедет смотреть, что сделано. Он часто туда ездит. Я тебе сейчас что-то покажу. Достань вон ту длинную коробку.
Я поднимаю коробку с пола у телевизора. В ней множество старых фото. Барон находит и вынимает со дна коробки монеты, перебирает их и, взяв только две, протягивает мне. Остальные снова кладет в коробку.
Это юбилейные монеты, выпущенные к 100-летию основания заповедника Аскания- Нова. Одна датирована 1998 годом, другая — 1999 годом.
— Да Вы еще и монеты умудрились выпустить?
— Не я. Это Ющенко выпустил. Он гостил у меня как раз лет за пять до юбилея. В то время он был Председателем Нацбанка Украины, потом уже стал премьер-министром, а потом и Президентом. Вот он и предложил мне выпустить монеты, но это было для меня дорого, я отказался. Тогда он дал распоряжение в Нацбанк и вот, есть теперь такие монеты!
Я рассматриваю очень красивые монеты достоинством 2 гривны. На одной изображен степной орел, на другой — бегущие в одном стаде лошадь, олень, зубр, баран. И герб Фальц-Фейнов. Налюбовавшись, возвращаю монеты барону, но он не берёт:
— Это тебе подарок! Ты же опять с тортом приехала!
— О, я так рада! Вот это подарок! Эдуард Александрович, миленький, а можно я ещё за две заплачу, мой Лихтенштейн умрёт от радости! Пожалуйста!!!
— Нет, пусть не умирает! Вот ему тоже подарок!
Я рада безмерно, и лицо Барона тоже сияет от удовольствия!
— Хочешь, можешь посмотреть открытки, это я все сам делал, когда начинал свой сувенирный бизнес. Сам фотографировал виды княжества, картины в княжеском замке, там же богатейшая коллекция полотен, тебе обязательно нужно посмотреть, теперь это все в новом музее, прямо на площади, напротив моего магазина. А потом сам делал открытки и продавал в своих магазинах. Вот с этого я начинал!
Рассматриваю очень старые, но не пожелтевшие от времени открытки, изготовленные на отличной жесткой фотобумаге. Открыток много. Они черно-белые. Виды замков, внутреннее убранство залов, картины, отдельные памятники Лихтенштейна, поздравления к Рождеству, портреты членов княжеской семьи. Наследный принц Йохан Адам в младенческом возрасте и потом лет уже десяти. А сейчас он правящий князь, глава княжества и большой семьи, уже и внуков немало у него. Боже, сколько же лет этим открыткам!
Барон разрешает мне взять всё, что нравится. Я не отказываюсь, понимаю, что этот подарок ему особенно приятно дарить.
— Теперь иди, поднимись вон туда и справа, на письменном столе, возьми два буклета. Яркие, синие, там целая стопка, — рука Барона указывает мне, что я должна подняться по ступеньке за моей спиной и пройти в зону кабинета.
— Это я выпустил, там и на русском языке информация о Лихтенштайне. Это тебе и твоему Лихтенштейну. Надо же, какая чудная фамилия! Подумать только!
Я поднимаюсь в кабинет, и глаза мои разбегаются во все его стороны. Совсем небольшое пространство вдоль стен уставлено полками, книжными и не очень. Вдоль торцевого окна устроено что-то вроде деревенских полатей, но подойдя
ближе, я вижу, что это просто очень длинный и широкий диван, комплект с креслами, которые стоят у тахты, и в одном из которых я сидела. В углу примостился
еще один шкаф, такой же расписной, как и те, что на втором этаже и в коридоре. В центре — три стола, один круглый и два письменных. Все полки, полати-диван и круглый стол в прямом смысле слова завалены книгами, стопами журналов и газет. На центральном письменном столе чего только нет! Среди множества предметов — фотографии в рамках, как и на рояле. А на втором столе среди книг примостился факс. Особенно поразил меня круглый стол. Книги лежат высокими стопами, и свободного места на нем практически нет. Чтобы увидеть обложку хоть одной книги, мне необходимо подняться на цыпочки. И все книги на этом столе огромного размера, в шикарнейших переплетах, монументальные. Успеваю разглядеть обложки только двух книг, они лежат не так высоко, как остальные — «Российский Императорский дом», и каталог коллекции Никиты Лобанова-Ростовского. Остальные книги видны только своими корешками. Альбомы многих музеев мира, множество книг по истории и искусству, но больше всего книг о членах царской семьи. И как изданы! На полках у стены книги более скромного размера. Корешки многих очень старые, но из-за слабого освещения почти ничего не удается рассмотреть. Вот это библиотека! А над книжными полками, поставленными прямо на пол, примерно с середины стены снова на меня смотрят портреты! Сколько же их в доме! Отец, мама в пожилом уже возрасте. Великолепные портреты!
И среди всего этого книжного и картинного великолепия множество цветов. В большой кадке огромных размеров фикус, он властвует над всеми остальными растениями — пальмой, лианами, фиалками. Роскошная оранжерея прямо в гостиной! А в окна заглядывают цветущие растения с улицы, на подоконниках, с внешней стороны стены, буйствуют герани и анютины глазки. Роскошные розы — бордовые, нежно-розовые и алые растут прямо у стены. А за кромкой выложенной плиткой террасы разрослись сплошным морем кусты, очень похожие на мимозу, только-только начинающие цвести, но более крупные, чем мимоза. И этими кустами сплошь устлана гора у виллы.
Я нахожу на письменном столе буклеты, беру два и спускаюсь к тахте Барона, разглядываю подарки и благодарю! Сколько же подарков я сегодня получила!
— Эдуард Александрович, а как дела в магазине? Сегодня очень много туристов, вся улица заполнена, даже тесно, а у магазинов так совсем не пройти. Как служащие справляются?
— Так я же продал магазины, оба! Я уже не могу спускаться в город, как же за ними следить, как туристов обслуживать? Всё продал! И магазины, и автомобиль.
Вот это новость! Вот почему я не узнала его магазин, новый хозяин обустроил его на новый лад. И машину мне безумно жалко, красный спортивный «Мерседес», хотя я его никогда не видела. Но ведь это подарок за машину его друга, легендарного гонщика «Формулы-1» Караччолы, которую Барон подарил музею фирмы после смерти последнего. Он очень любил свой «Мерседес», но вот, расстался с ним. Понимая, что машина должна ездить, а не тосковать в гараже…
Глядя на мое, вероятно малорадостное от таких известий лицо, Барон хитро так говорит:
— Знаешь, как я тебя теперь называю? Моя Интернетная Девочка! Потому, что ты столько про меня в Интернете нашла, это ж надо такое придумать!
Барон весело смеется, наслаждаясь моим смущением и своей выдумкой.
И я понимаю, что перестала быть для него безликой и случайной, он выделил меня из огромного числа посетителей, и у меня появилось собственное имя в его памяти. Он сам его придумал. А памяти нужно отдать должное! Назвать её энциклопедической — это просто обидеть, сама в этом убедилась.
Говорим, говорим, говорим, про все, что приходит на ум — как жить в Казахстане, как наша семья там оказалась, как жилось Эдуарду Александровичу во Франции, как он учился на агронома, а стал спортивным комментатором, а потом королём сувениров. Время, три часа, пролетело незаметно, я поглядываю на часы, приближается время прощаться. Начинаю собираться, но Барон останавливает:
— Молодой человек ещё не приехал, не надо торопиться.
Говорю, что зять очень пунктуальный и уже ждёт, Эдуард Александрович уверяет, что машины не было слышно и проверяет через домофон, прав или нет?
Зять, конечно, уже приехал и ждёт. Барон просит его зайти, чтобы поблагодарить и попрощаться. Зять приносит газеты, подаёт их Барону, целую кипу. И у них завязывается собственная беседа, к радости обоих на немецком языке, про Олимпиаду, которая скоро начнётся. И как могут повлиять события в Тибете на её открытие. До открытия совсем мало времени осталось, а тибетский кризис в самом разгаре! Американцы грозят не принимать участие в играх, как будто это возможно! Совсем правил не знают!
И знаем ли мы, что бывший секретарь Далай Ламы долгое время жил и затем умер в Лихтенштайне, и они были большими с ним друзьями. Он был частым гостем Барона. Какой это был для него интересный собеседник!
— Я все про Тибет знаю из наших разговоров, как будто сам бывал там! Очень хотел и с Далай Ламой повидаться, но он только Швейцарию посетил недавно, два года назад, не заехал в Лихтенштайн!
А за какой вид спорта болеет зять, и знает ли он о том, что Барон вначале освещал, как корреспондент, а впоследствии участвовал, как Председатель Олимпийского комитета Лихтенштайна, в 16 Олимпиадах?
— Одну только пропустил, зимнюю, в 1998 году. Не поехал в Нагано, в Японию. Я был в это время в Санкт-Петербурге, на торжествах в Суворовском училище. Это было для меня важнее Олимпиады. Я заветы своего деда выполнял.
Конечно, зять очень многое знает, но вот встречаться с таким человеком, как Барон, и беседовать с ним, ему не приходилось!
На меня уже никто не обращает внимания, я рада этому, потому, что у меня появляется возможность сделать несколько снимков.
И вот уже зять спрашивает, откуда у Барона такой роскошный рояль и кто на нем играет?
Рояль у Барона давно, ведь его дочь училась музыке и балету. Оказывается, что к нему прикасались руки многих известных людей, Мстислав Ростропович на нём играл, когда они с Галиной Вишневской жили у него на вилле целый месяц, Родион Щедрин игрывал на нем, гостили они у него с Майюшкой, а сейчас играет матушка Мария, жена настоятеля Русской Церкви в Цюрихе, они навещают его каждый месяц.
— А Вы, молодой человек, играете на рояле? — очень оживившись, спрашивает Эдуард Александрович.
— Играю, — отвечает зять. — Я очень люблю играть.
Барон просит поиграть ему что-нибудь. Он давно не слушал свой рояль. И это плохо, когда инструмент молчит, пусть немного порадуется сам и нас порадует!
Зять не может отказать в такой просьбе и усаживается за рояль, немного волнуется. Открывает крышку — Боже, это «SCHIMMEL», мечта любого профессионала! Престижнейший инструмент… Большой Театр в Москве, Национальный балет Лондона, Парижская консерватория — там есть рояли «SCHIMMEL»! И вот еще на вилле у Барона… Зять пробует звук, он великолепный!
Мы слушаем Рахманинова. Звуки заполняют просторную гостиную, а я смотрю, как Барон слушает, глядя в окно на горы, и какое у него прекрасное лицо. Делаю тихонечко ещё несколько снимков.
— Вы музыкант? — Эдуард Александрович с огромным уважением обращается к зятю.
— Нет, я просто люблю музыку. Я финансист, работаю в банке.
Барон качает головой, ему очень понравилась игра зятя, и ему очень не хочется отпускать нас, но всё равно пора прощаться. Он, шутя, просит почаще отпускать к нему маму, ему с ней очень интересно беседовать. Я обещаю, что при первой возможности, как только дети смогут меня отпустить, приеду ещё.
— Приезжай обязательно, и не на один день, нам ещё о многом надо поговорить!
А затем просит зятя, на недоступном мне немецком, отпустить меня к нему на несколько дней.
— Ну что это, только разговоримся, а Вы её уже увозите! Пусть хоть несколько дней поживёт у меня!
Так что я, до возвращения домой, не знала о том, что приглашена «пожить»… Зять не знал, как сказать мне об этом на его русском!
Прощаемся, Эдуард Александрович открывает нам дверь и калитку кнопочкой домофона, и мы с зятем уезжаем.
Уже дома, сбросив фото этой поездки в компьютер и разглядев, что у меня получилось, очень остро осознаю одиночество Барона и его желание удержать нас в гостях подольше.
Встречи с Бароном постепенно становились частью моей швейцарской жизни. Они все больше меня занимали, разговоры с ним заставляли больше читать, больше думать и анализировать. Мне было интересно!
И ещё дважды за это лето я была гостьей Барона, и не с короткими обычными визитами, а навещала его в выходные, то есть приезжала в пятницу или в субботу и уезжала в воскресенье. Безусловно, это — роскошнейший подарок судьбы.

Алма-Ата,
август 2008 года.

© Copyright: Ирина Беспаева

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники
Запись опубликована в рубрике ПИШУТ ДРУЗЬЯ с метками , . Добавьте в закладки постоянную ссылку.

6 комментариев: Пишут друзья. Глава 4. Интернетная девочка. Проза И. Беспаевой

  1. admin говорит:

    Вы и моя интернетная девочка — ведь именно в интернете мы познакомились!)))
    Перечитываю в который раз ваши рассказы о встречах с Бароном и… слов нет… История страны, судьба человека… Интересно — не то слово!

    • Ирина Беспаева говорит:

      Женечка, дорогая, ведь благодаря тебе, и я снова прочитываю каждую главу, снова вспоминаю малейшие детали очередного визита, слышу голос с милым фальцетом, погружаюсь в ауру необыкновенного дома, слышу звуки, чувствую запахи… И, конечно, погружаюсь в то радостное интернетное время, когда мы, незнакомые люди, узнавали друг друга и все пополняли и пополняли ряды почитателей Эдуарда Александровича… Спасибо тебе, Солнышко, за идею печатать книгу здесь, в «Ладоге».

  2. Альбина говорит:

    Очень интересно, захватывающие, впечатляюще!

  3. Светлана Наумова-Чернышова говорит:

    Спасибо, Ирина!

    • Ирина Беспаева говорит:

      День добрый, Светлана! Рада, что Вы уже скучаете по Барону и ждете встречи с ним. Спасибо всего Вам самого доброго!

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *