Гости сайта. Любовь на крыльях самолета. Проза Л. Сикорской

Лидия Владимировна Сикорская — внучатая племянница авиаконструктора И.И. Сикорского по женской линии. Работает врачом, живёт в Переделкино. Накрепко связана с авиацией и подводным флотом. Пишет рассказы.

ЛЮБОВЬ НА КРЫЛЬЯХ САМОЛЁТА

«Ищите меня в том, что я пишу…» — А. де Сент-Экзюпери

Мальчишки играли недалеко от хутора Кожевня. Летнее солнце согревало голые спины сорванцов, которые просто маялись от безделья. Футбол уже надоел, купание в речке тоже, исследование заброшенных шахт – дело, конечно, авантюрное, но наказуемое. Идеи новые в голову не приходили.
— Я вчера на бугорке, у поваленной березы, видел красивую гадюку! На солнце нежилась, подлюка! – начал свой рассказ Федька Сачок. – Лежит, и так на солнце вся блестит…
— Сейчас они в лесу «лазают и лазают», — добавил его младший брат Никола.
— Вот, дядя Федя говорил, что вчера машину заправлял у Дмитровки, так видел в лесу такое «море» грибов! Может, слетаем и насобираем? – предложил третий из мальчишек, Сережа. Он был постарше, и голос его, уже с мужскими нотками, придавал уверенность сказанному.
— Можно, все равно занятий никаких нет, — поддержал друга Федя, — тогда побежали!
И мальчишки весело сорвались в направлении села. Июльское солнце превратило их в бронзовых сорванцов.
Время бежало быстро. В порванной Колькиной майке, грязной до неузнаваемости, лежали сыроежки и «дуньки».
— Федь, а что, партизаны тоже ели грибы? – спросил брата Коля.
— Конечно, и «дуньки» ели даже сырыми. Промыть только хорошо надо от земли. Их еще свинушками кличут, — ответил брат.
Белых грибов ребята не нашли, но очень уж хотелось. Жареные на костре, они необыкновенно пахли — лесом и летом. И так хотелось их отведать…
Маленький Коля, хотя он таковым себя не считал в свои пять лет, размахивал палкой и изображал из себя рыцаря над всей лесополосой. Летала «сабля» над жуками и комарами, наводя на них страх и ужас.
— Уж, ребята, ужик! – закричал Коленька, – вот я его, вот…
И мальчишка стал выковыривать спрятавшегося в углублении канавы пресмыкающегося.
— Ой, мальчишки, а тут шапка какая-то, – вдруг снова закричал Коля.
Сергей и Федя подбежали к нему.
— Это не шапка. Это летный шлем! – сказал Федя, и потянул его за конец.
— Не трогай, это летчик. Не трогай! – Голос Сережи остановил друзей, и они отстранились от находки. – Надо позвать кого-то из взрослых. Ничего не трогайте. Айда за дядей Федей.
Уже через несколько часов, ребята пришли с Федором Андреевичем.
Он принес большую деревянную коробку и стал осторожно в нее складывать истлевшие вещи с останками погибшего летчика. Мальчишки молчаливо стояли рядом. В коробку осторожно ложились: сапоги, одежда, летный шлем, ремень, кобура, останки погибшего.
— Этот пилот была девушка, — сказал Федор Андреевич – она была ранена в голову.
И ребята обратили внимание, что в черепе, в лобной части, было отверстие от пули размером с двухкопеечную монету. Шансов выжить от ранения  у летчика не было.
Федор Андреевич был очень взволнован. По лицу было видно, как ему, фронтовику, трудно сдерживать волнение.
На календаре этого дня, было 12 июля 1969 года.
К сельсовету подъехала машина военкома, и дети уже не слышали, о чем говорили в здании. Они как вкопанные стояли и ждали, когда выйдут взрослые.
— Ну, Колька, как это ты! Интересно, а документы там есть? – прервал молчание Сережа.
— Нет, дядя Федя бы сказал, — произнес его тезка.
— А с чего вы взяли, что этот летчик – женщина? – Полюбопытствовал самый маленький из ребят.
— Дядя Федя сказал, ему виднее. Там белые косички были и белье, какое мужчины не носят, — разъяснил Сережа.
— Знаешь, мне бабка Ульяна как-то рассказывала, что во время войны, в 43 году, в начале августа, в лесу, деревенские нашли упавший наш самолет между двумя деревьями, в четырех километрах от хутора. Может, пойдем к ней и всё расспросим? – предложил Федор.
— А что, это дело. Мы всё и разузнаем, пока они там совещаются.
И мальчишки, что есть прыти, помчались в сторону деревни…

samolet.

Девочки, из 296-го,
Красавицы, с небес окрылённые дивы!
Как же боялись полёта ночного,
Люфтваффе, видя ваши машины!
А вы, словно звёзды, срывались с неба.
Что знали в свои двадцать лет?
Как же война, в этом мире нелепа,
Когда вместо свадеб – кровавый по небу след.
Женскими, нежными руками.
В ночь поднимали свои самолёты.
Страха не знали вы?- Да знали, вы знали!
И так стремительны были полёты:
За крик народившихся ваших деток,
За мамину боль и слезу —
Каждый прицел был меток,
И всё разрывалось внизу.
За недолюбленность, осиротелость,
За самых любимых мужчин,
Которых любить хотелось,
До старости и до седин.
За эту, родную землю,
Где ласточка гнёздышко вьет,
Где крестят детей в купели,
А радуга небо над домом гнёт….

Дом на Новослободской

«Сагдуллаев (Ромео): — Слушай! Я не знаю, какой мы с тобой подвиг совершим, но то, что эта девочка на войне…это…» (Х/Ф «В бой идут одни старики»).

Дом на Новослободской

Дом на Новослободской

Бегу на работу, опаздываю. Вдали вижу, что моя маршрутка поворачивает со своей стоянки и понимаю, что у остановки она будет через пять минут. Если, после пешеходного перехода, я пойду по тротуару, то не успею. А если «отрежу» угол и пойду вдоль дороги – успею. Принимаю второе решение и с радостью втискиваюсь в маршрутку. Несколько метров дороги, которые я прошла, сокращая путь, невзирая на правила, написаны как бы не для меня. Я это понимаю. Но в голову пришла неожиданная мысль: — а кто сказал, кто определил, что этот кусочек дороги «вне правил» — не мой? Он был моим в то мгновение, когда я приняла решение – добежать до маршрутки и успеть приехать вовремя на работу. Минуты «вне правил»… Тогда мы игнорируем их по максимуму, чтобы достичь своей цели. И когда в нашей голове рождаются мысли, которые в доли секунды, дают нам расчет безопасности этих минут «вне правил».
Есть такая лётная весёлая поговорка, что лётчику нужно иметь в голове две извилины, чтобы взлететь и чтобы сесть. Вспоминаю её в маршрутке. Улыбаюсь. Мне достаточно, наверное, одной – чтобы взлететь.
Вспоминаю записи в своём ежедневнике и планирую, чтобы успеть сделать всё вовремя. И вечером планирую спокойно встретиться с одним очень интересным человеком, прилетающим из Санкт — Петербурга, для встречи со мной. Мы договорились найти друг друга на улице Новослободская , 14. И это неспроста. Ой, как неспроста!
Время на работе пролетает, словно самолёт по заданному и знакомому маршруту. Я подправляю причёску, подкрашиваю губы и несусь в метро. Считаю минуты до встречи. Скорее бы. Бегу от метро по улице и рассматриваю здания. Издали, заметив кафе «Вареничная», которое недавно открыли по указанному адресу, остановилась и посмотрела вверх. У самой крыши вижу год постройки 1914 год. Это здание спроектировал и построил архитектор С.А. Чернавский для купца Курникова. Да, время все меняет с какой-то немыслимой небрежностью. Сегодня здесь «Вареничная» в стиле советского времени, а сто лет назад здесь был магазин, где торговали рыбой и мясом. Москвичи долго помнили этот магазин, и ещё в восьмидесятые годы так и говорили: — «У Курникова», «Пойти к Курникову».
Вбегаю в кафе. Немыслимый размах люстр в сравнительно небольшом помещении. Ловлю себя на мысли, что эти люстры, так же были прекрасны и сто лет назад, хотя понимаю, что время сменило и их самих, и стиль, да и свет.
— Оля! – поворачиваю голову и улыбаюсь.
Красивая женщина, с утонченным и врожденным аристократизмом, сморит на меня.
Вот так бывает: живём-живём, проходим сто раз мимо друг друга, и тут, за секунду, человек становится таким близким и понятным. Даже не верится. Из Питера, почти богиня, овеянная какой-то аурой богемы и Балтийским ветром красавица, до которой можно дотронуться, поговорить и услышать её неповторимый голос.
Мы садимся за столик у самого окна, сквозь стекло которого, видно как в суматохе обычного дня, по своим делам спешит сегодняшняя Москва.
— Вот мы и встретились, — говорит мне Жанна, – и здесь, в доме Лиды. Символично как-то, словно она нас в гости к себе пригласила.
— Может, вина за встречу? – спрашиваю я, и вижу карие и огненно-звёздные глаза, которые не отводят взгляда и от моих глаз.
Несколько месяцев назад, я прочла в Интернете потрясающую статью о женщине-лётчике, Герое СССР, Лидии Владимировне Литвяк. Статья была напечатана в «Самиздате» еще 13 лет назад. Мне она показалась очень трогательной и интересной. Прочитав, я тут же отправила письмо автору, и вот результат – мы сидим напротив друг друга, автор и я.

Лидия Литвяк в детстве

Лидия Литвяк в детстве

96 лет назад, 18 августа 1921 года, в этом доме, на улице Новослободской, 14, в квартире 88, родилась наша Героиня, девушка, равной которой нет на сегодняшний день в авиации, которую так нежно называли — Белая Лилия.
События давно ушедших лет очень трудно описать правдиво и реалистично. Их можно только постараться принять и понять как можно точно, насколько это возможно. А может, и я в этом убеждена, что люди, о которых ты хочешь сказать, будут подсказывать тебе, помогать. Ты будешь чувствовать их через находящихся рядом с тобой единомышленников, через книги, фильмы, эмоции, переживаемые ощущения. А если ты пишешь о лётчике, – то через Небо!
— Зайдём в арку, — говорит Жанна, после того, как мы наговорились в кафе.
Вечер, огни московских улочек, старый двор. Мы обе поднимаем голову вверх и понимаем, что смотрим в то небо, которое видела Лида. В этом же дворе, если на него посмотреть сверху, мало что изменилось. Мы смотрели Лидиными глазами….
Глядя на ночные звёзды, в полной тишине, я вдруг поняла, как я хочу написать об этой отважной лётчице. И хочу рассказать о ней через любовь. Да. Через ЛЮБОВЬ. Такую простую, женскую любовь, цена которой – жизнь.
Любовь – это когда душа, находит своё отражение в другом человеке, потому, что во взгляде влюблённого, отражаются звёзды. Они светят для этих двоих.
Так получилось, что для Лиды и её любви, были уготовлены две Звезды Героев Советского Союза. Для неё и её любимого человека – Алексея Соломатина.

Бунаково
Ранним февральским утром, разогревая в 4 утра машину, я строила маршрут на карте от Переделкино до деревни Бунаково Ферзиковского района Калужской области.
Решение отправиться в столь отдаленную деревенскую глушь пришло мне совершенно случайно, когда узнала, что именно здесь родился Алексей Соломатин — человек, который стал для моей героини самым родным в небе и на земле. До сих пор я не могу себе объяснить, что подтолкнуло меня к этому шагу.
Собрав с собой небольшую провизию и термос с кипятком, определив маршрут, я включила зажигание.
— С Богом, – сказала я, и машина стала тихо отъезжать от дома.
Расчётное время до Калуги около 3 часов и до деревни ещё сорок минут.
«До рассвета успею», — подумала я, и добавила газ.
Машина плавно начала набирать скорость.
Обычно, когда преодолеваешь большое расстояние, есть возможность подумать, собраться с мыслями. Дорога даёт невероятно долгое стабильное состояние – концентрации в самом себе. В этот раз я слушала аудиозапись « Последний дюйм» Джеймса Олдриджа. Я очень люблю это произведение. Возможно, потому, что прочитав рассказ ещё девочкой, я впервые задумалась над тем, что в человеке, даже маленьком, спрятана необыкновенная энергия, которая в критические минуты, может за считанные секунды сделать его взрослым. Тогда, в моём воображении взлетал одномоторный моноплан «Тейлоркрафт», управляемый мальчиком, и моё сердце замирало от восторга от этого смелого мальчишки, который спасал отца от смерти. Мальчишки, который впервые взял штурвал самолёта и смог поднять его в небо.
Голос актера был спокоен, и каждое слово ложилось так же спокойно на сердце.
«На последнем дюйме, отделявшем их от земли, он всё-таки потерял самообладание, им завладел страх…. Но вот хвост и колёса коснулись земли — это был последний дюйм. Ветер закружил самолёт, он забуксовал и описал на земле круг, а потом замер, и наступила тишина.
Ах, какая тишина и какой покой! Он слышал их, чувствовал всем своим существом, он вдруг понял, что выживет, — он так боялся умереть и совсем не хотел сдаваться.
В жизни не раз наступают решающие минуты и остаются решающие дюймы, а в истерзанном теле лётчика нашлись решающие всё дело кости и кровеносные сосуды, о которых люди и не подозревали. Когда кажется, что всё уже кончено, они берут своё..».
Этот текст был выбран неспроста в этот день. Мне не хотелось слушать музыку, хотелось хорошего слова. «Почему автор так назвал свой рассказ – «Последний дюйм»?», — думала я, – « Дюйм – 25 мм. Неужели 25 мм так могут многое в посадке самолёта? Или автор хотел подчеркнуть, что даже самая малая величина, достойна того, чтобы на неё положиться, когда этого потребует ситуация. Или он хотел подчеркнуть, что даже самой малой величиной ни в коем случае пренебрегать нельзя».
Так незаметно, вдумываясь в каждое слово, я приехала к пункту назначения. Вот и дорожная надпись «Бунаково». И вот она – жизнь вне асфальта и железобетона. Повернув на левую сторону реки Карманья, дорога вела в саму деревню. Колёса стали проваливаться в замерзшие ямы. «Хорошо, что минусовая погода, а то бы застряла навечно», — подумала я. Навстречу мне шли уже в уважаемом возрасте две женщины.
Я остановилась и обратилась к ним:
— Извините за беспокойство. Вы мне не поможете? Я ищу в деревне тех, кто хоть имеют какое-то отношение к Герою-лётчику, Соломатину Алексею Фроловичу.
У женщин в глазах сразу отразилось непонимание. Они пожали плечами. И, простившись с ними, я отправилась дальше.
Через 200 метров показались первые дома деревни. Я остановилась и немного застыла в ужасе: покосившиеся заборы, неухоженные дома, начинали меня пугать. У забора, на лавочке сидел одиноко мужчина. Судя по его внешнему виду, крепкие напитки ему полностью замещали еду. Он снял кепку, приветствуя меня, с надеждой, что, а вдруг, я ему налью. Я остановилась.
— Вы местный житель? – обратилась к незнакомцу.
— Туташний. А вы, с чем к нам и к кому?
— Я ищу хоть кого-то, кто знал семью Соломатиных, которые тут жили до войны.
— Ну, нашла чего тут искать? Дашь чего, подскажу, может…
Я вытащила из багажника бутерброды.
— Колбаса? Ну, садись. Поговорим.
Я присела на лавочку рядом.
— Так ты, значит, Соломатиными интересуешься? – стал расспрашивать меня незнакомец, разворачивая бутерброд. – Я, лично, никого не знаю. Врать не буду. Но знаю кое-чего. Если тебе нужны те Соломатины, что жили в деревне до войны, то тут ты уж никого не найдешь по причине того, что сама деревня полностью сгорела во время войны. Её не восстанавливали. А эти дома – это «совковские», колхозные, когда он был. Одно здание есть, что осталось. Оно как раз и получается на краю деревни. Но там живут пришлые, дачники. И то только летом.
— Скажите. А в старой деревне был храм или церковь?- спросила я, рассчитывая зацепиться хоть за эту ниточку.
— Был. Одна яма сейчас вместо него. Его не война разрушила. Сами взорвали. Чего её уничтожили? Кому она мешала? Уже и не спросить, никого не осталось от того времени. Одна яма да мусор в ней. Слушай, памятник есть. Герою какому-то.
— Где? – я чуть не подпрыгнула.
— А вот прямо поедешь, на перекрёстке свернёшь направо и до телефонной будки.
Я не стала медлить, понимая, что надо срочно ехать к нему.
И вот уже этот поворот, и вот уже я вижу прицепленный телефон…

Выхожу из машины, стою молча. Подхожу ближе и читаю: «Памятник Герою Советского Союза, летчику Соломатину А.Ф.»

Соломатин А.Ф.

Соломатин А.Ф.

Что я испытывала в этот момент? О чем думала? Перед моими глазами было фото прекрасного юноши в военной форме. Парня, который отдал жизнь за Родину, за то, чтобы мы жили.Я не помню такой тишины. Словно всё остановилось в этом мире в этот самый момент.
Почему, почему так происходит? Он же Герой Страны! Мы стали черствыми и жестокими. Мы стали много говорить, но мало что делать. И так во всём. Мы выходим с фотографиями на 9 мая, идём улицами, а в 200 км от Красной площади стоит заброшенный памятник Герою, имя которого почти неизвестно современникам.
А то, что этот мальчик, горя в самолёте, падал спасая машину, шёл к этой Победе не щадя своей жизни, делал это ради нас?! Что же с нами произошло за эти годы? Что?
Слёзы подступили к глазам.
— Прости нас, Алёша. Прости… Сегодня 18 февраля – Прощённое воскресенье. Прости.
И тут, взгляд мой упал на дату рождения. Я отступилась от неожиданности – 12 февраля 1921 года. Неделю назад у него был День Рождения!
Я достала из сумки конфеты и положила у оградки.
— Алёша, я вернусь сюда с друзьями. Мы уберём всё, посадим цветы. Мы вернёмся.
Машина вышла на трассу и набрала скорость. Я видела перед глазами войну…
Перед глазами, у меня были образы двух молодых людей — Лиды и Алёши.

Лидия Литвяк

Лидия Литвяк

Лидочка – нежная, хрупкая, белокурая с легкими кудрями. Тоненькую талию плотно облегает офицерский ремень, к которому прикреплён кортик – подарок любимого человека. С ним Лида никогда не расставалась. Лида всегда отличалась от всех своих лётных подруг. В ней была необыкновенная женственность. Она её подчеркивала: или повяжет платочек на шею, или мехом комбез обошьёт, или сошьёт бельё из негодного парашюта – шёлковый же. Чистый и открытый взгляд, почти детский. Словно ангел на земле среди беснующегося ада войны. Скромная красавица с глазами цвета неба родилась почти в центре Москвы, чтобы встретить простого деревенского парня из многодетной крестьянской семьи. Но что-то было в этом парне такое, что из всех ребят, которые уделяли Лиде внимание, именно он запал ей на сердце.
Алёша – высокий, стройный, глубоко посаженные глаза, которые подчеркивали тёмные ресницы и брови. Красивые губы, волевой подбородок. Алеша и Лида были очень красивой парой.
Сегодня летчики надевают белый подшлемник, но мало кто задумывается, что придумала это женщина на войне, чтобы волосы не портились во время боя. Это придумала Лида. Была у неё и меховая безрукавка, сшитая из лётной куртки, которую она одевала навыворот. Рукава не давали вольного движения рук и головы. Вот она их и оторвала. И держалась она всегда статно как-то. Всегда была спина прямая. То ли врождённая была у неё истинная интеллигентность, или воспитывалась она так. Но факт – есть факт.
Лида была вынослива, выдержанна, в бою очень решительна и собрана, хладнокровна. После боя никогда не хвасталась своими победами, но возвращаясь, могла над аэродромом покружить и «погусарить», за что иногда доставалось от руководства. Была у Лиды такая характеристика командира – она «видела воздух». Её манера пилотирования напоминала чкаловскую. Белая Лилия на фюзеляже её самолёта – сегодня может быть и легенда, но смысл точен. Она была свободным охотником в небе – сопровождала и прикрывала штурмовики Ил-2 на своем Як-1 с жёлтым номером 44 на борту. А эти полёты являлись особыми заданиями даже для мужчин. Элита авиации. Не любила Лида говорить о семье. Может, поэтому много в её биографии тайного. Это сегодня, если мы хотим понять человека, мы учитываем среду, в которой он жил, влияние родителей на его воспитание, нравственные ценности семьи.
Лида любила читать хорошие книги о приключениях, в которых было много романтики и доброты. Очевидно, что её аристократизм и утончённость не взялись из ниоткуда. Они были привиты. Далеко не каждая девушка, придя с боя, наливая чай в солдатскую кружку, подкладывала под неё салфеточку с кружевом. Если Лида не любила говорить о своих родителях, то это не значит, что она их стеснялась или не любила. Как правило, настоящее чувство афишировать не надо. Выставляют напоказ чувства как раз тогда, когда хотят что-то скрыть и прибегают к фантазии, уводящей от реальности. Была ли мама у Лиды портниха или продавщица магазина, мыла ли пол? Какая разница? Она смогла вложить в свою дочь сильное и в то же время нежное сердце, воистину достойной девушки. Да и какая разница кто был её отец – машинистом электропоезда или служащим на железной дороге. Он любил её и заботился, сколько и как мог в это непростое время на перекрестке революций и советской власти. В некоторых статьях пишется о том, что на доме, где родилась и выросла Лида, есть мемориальная доска. Это неправда. Нет никакой доски, которая говорила бы прохожим, что в этом доме родилась и ушла на фронт молодая девушка, которая стала Героем, самой смелой и отважной летчицей всех времен и народов.
Всего за год на войне с 42 по август 43-го, она совершила 168 боевых вылета, совершив 12 личных побед и 4 в групповых.

Лётчик Соломатин А.Ф.

Лётчик Соломатин А.Ф.

Алеша, Алексей Фролович Соломатин. Лида была приставлена к нему ведомой в январе 1943 года на Южном фронте. Так распорядилась судьба. Ей сразу приглянулся этот парнишка, с погонами старшего лейтенанта, командира эскадрильи 296 — го истребительного авиаполка, 268-й дивизии, 8-й Воздушной армии. Он уже был Героем Советского Союза за проявленное мужество и героизм. Из 288 вылетов, 108 воздушных боев, в которых лично сбил 12 самолетов и 15 в группе. Сохранилось всего лишь несколько фотографий, где они вместе: Лиля, Алеша и самолет.
Красивый, смелый и мужественный парень, летчик! И Лида влюбилась. У них было у обоих одинаковое количество сбитых вражеских самолетов, а на двоих – 24 за год службы.
Жаль, что среди разной информации, которые оставили сослуживцы в своих воспоминаниях о них, много есть того, что называется «домыслом» или клеветой. Но мало кто написал в воспоминаниях об их любви. Была ли у молодых хоть какая-то свадьба? А если была, то, как это всё было тогда, на войне…

Лида и Лёша у боевого самолёта

Лида и Лёша у боевого самолёта

Сегодня очень стыдно и обидно читать нелепости, в которых писаки обвиняют Лиду в том, к чему она не была причастна. Глупые люди. Они не понимают, почему короли на свою мантию надевали мех горностая. Этот гордый маленький зверек предпочтёт смерть, чем замарает свою шкурку в грязи. Символ чистоты и достоинства, благородства и чести — «Лучше умру, чем запятнаю себя». От первой их встречи до гибели Алексея пройдет четыре месяца. ЧЕТЫРЕ! Четыре месяца любви на двоих, как и на Лидином самолёте – две четверки. Но, может быть, рядом эти цифры, как пол-века, которые они хотели прожить, но не смогли. Алеша погиб на глазах у Лиды 21 мая не дотянув свой самолет до аэродрома. Лида, похоронила его, потом лучшую подругу, и затем сама погибла 1 августа того же, 1943 года.

Ты мой Герой! Бог дал нам крылья!
И дал желание летать.
Взлетает наша эскадрилья,
Чтоб вместе с честью воевать.
Пусть не вернулись с боя оба:
Сначала ты, потом и я.
Но вместе мы слезинкой неба
Вернёмся из небытия.
И зацветут сады повсюду,
И заколышется трава.
Любовь моя подобно чуду,
Её не победит война.

pohoroni.

Послесловие:
Было принято решение написать портрет, где Лида и Алеша вместе и подарить Музею Героев России и Советского Союза.
Текст был выслан председателю колхоза и, к счастью, реакция его была молниеносной. Он мне позвонил лично, и дал слово, что всё будет восстановлено в ближайшее время. А наша лётная женская группа с нашими детьми, по весне посадит на этом месте белые лилии.

© Copyright: Лидия Владимировна Сикорская

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники
Запись опубликована в рубрике ГОСТИ САЙТА с метками , . Добавьте в закладки постоянную ссылку.

22 комментария: Гости сайта. Любовь на крыльях самолета. Проза Л. Сикорской

  1. Александр Крохин говорит:

    Спасибо, Лидия Владимировна за очень интересный рассказ о Лидии Литвяк и её муже — Алексее Соломатине. Они заслужили высокие звания -Героев Советского Союза своими подвигами в небе, защищая от врагов нашу Родину. Жаль, что в постсоветское время, руководители на местах забывают о тех, кто дал им возможность жить ценою собственной жизни. Я вспоминаю документальные кадры, когда сбитый фашистский лётчик-ас, барон, долго не мог поверить, что его сбила красивая молоденькая девушка, пока Лидия Литвяк жестами, понятными любому лётчику, не объяснила свои и его манёвры в воздухе. Я давно собирал материалы о Лидии, и не знал, что нового можно написать об этой Героине, всё уже и так подробно описано. Но Ваш рассказ открыл для меня ещё одну страницу её жизни. Надеюсь, что на нашем сайте появятся новые Ваши интересные рассказы.
    С уважением, Александр.

    • Лидия говорит:

      Спасибо большое за такие слова. значит писала не зря. Это самое главное…
      Это дает вдохновение. Спасибо!

  2. Альбина говорит:

    Лидия Владимировна! Как живо , интересно, тепло вы пишите о Героях! Спасибо большое ! Столько нового и интересного узнала из ваших рассказов!

    • Лидия говорит:

      Это высшая оценка любого творческого человека, если то, что он создал. принесло пользу. Спасибо за поддержку!

  3. Светлана Наумова-Чернышова говорит:

    Всё перевернулось внутри меня от прочитанного. Отличная работа! Здесь не просто написан рассказ на основе предоставленного материала, весь материал исследован «собственноручно», прожит и, что очень радует — находит продолжение истории в реальной жизни. Спасибо, Лидия Владимировна, глубоко взволнована!
    И слёзы были, и чувство гордости, уважения, внутренней силы во время прочтения, огромный интерес.

    • Лидия говорит:

      Светлана, я писала и сама переживала. Честно, даже плакала. Эта история не может оставить ни кого равнодушным еще и потому, что Любовь на войне — это МОЛИТВА БОГУ ЗА ЖИЗНЬ!

      • Виктор говорит:

        Спасибо Вам большое, за исследование и рассказ, поднявший из глубин истории повесть о коротком отрезке Времени и о двух молодых людях-Героях, вместившем так много. Будем помнить и жить! — если немного перефразировать слова комэски Титаренко, из к\ф «В бой идут одни старики».
        С уважением, бывший пилот ГА

  4. Всеволод говорит:

    Май 2003 года. Новый манеж. Персональная выставка, моего племянника, настоятеля Храма Св.Михаила Архангела, что «близ Углича в бору» отца Сергия (ныне — игумена Рафаила) Симакова Сергея Борисовича — «ПОД БЛАГОДАТНЫМ ПОКРОВОМ». Сколько же было интересных, необыкновенных встреч! Я, практически, дневал и ночевал на выставке. Достаточно сказать о обретении «нового» нашего родственника — сводного брата о.Сергия — Геннадия Борисовича Пылаева, прекрасного аквалериста. А также — моей родственницы, по отцовской женской линии — Елены Владимировны Михайловой, врача-эндокринолога (а у меня, как известно, диабет. Основательно пообщались и с её супругом — Юрием Васильевичем Преображенским. Оказалось, что его родная тётушка, Людмила Ивановна Агафеева, живёт (с рождения — с начала 20-х годов) На Новослободской улице, в доме 14 — в Доме Курникова.И, как она рассказывала, — с детства дружила с Лидией… Смотрю на снимок дома, вспоминаю: правее от магазина продукты находился магазин «Обувь». И здесь же была остановка 5-го автобуса, следующего до Савёловского вокзала (метро тогда не было), которая так и называлась: «ДОМ КУРНИКОВА».
    Домов было несколько (а впрочем, они практически существуют. несмотря на некоторую перестройку; к ним и относился дом №21, по Сущёвской улице, где находилось издательство «Молодая гвардия», куда я пришёл в 1975 году, в редакцию советско-болгарского журнала «Дружба», с поэмой «ТРАКИЯ». С которой началось моё многолетнее сотрудничество… Дома Курникова Егора (Георгия) Ивановича, известного благотворителя и предпринимателя, одного из основателей (в 1900 году) подворья ВАЛААМСКОГО МОНАСТЫРЯ, в период Первой мировой войны, были отданы им под Госпитали. А Людмила Ивановна — оказалась дочерью помощника Егора Ивановича, «правой его руки»… И, до того же 1975 года, когда познакомился с нынешней моей супругой Людмилой (урождённой Богдановой), мне и в голову не могло придти, что она ( по материнской линии) — правнучка
    самого Егора Ивановича Курникова. Того Курникова, многолетнего старосты ХРАМА СВ.ВАСИЛИЯ КЕССАРИЙСКОГО (к сожалению, уничтоженного в 30-х годах), в бытность которого крестили в 1914 году мою матушку Людмилу( а в 1909 году, её старшего брата Георгия). Васильевых.

    • Лидия говорит:

      Уважаемый,Всеволод. Я хочу продолжить рассказ, когда будет написана совместная картина Героев. Вот эта информация и может пригодиться. Спасибо большое!

      • Всеволод говорит:

        Я постараюсь разыскать записи беседы с Людмилой Ивановной. Есть и фото. И в ближайшее время встречусь с Юрием Васильевичем (опять совпадение: имя и отчество, как нашего Юрия Васильевича Петрова, основателя «ЛАДОГИ»)
        Преображенским.

  5. Всеволод говорит:

    Весь день разбирал свои многочисленные коробки — с черновиками, архивными и прочими выписками, книгами и газетами… Схватил, наугад, охапку газет и принёс в дом, чтобы просмотреть и отобрать нужное. Сверху лежала «МОСКОВСКАЯ ПРОМЫШЛЕННАЯ ГАЗЕТА», №14 (34), за апрель 1999 года. Последняя страница, со статьёй Михаила Чернышова: «НЕ НАДО ДЕЛИТЬ ИГОРЯ СИКОРСКОГО»- к 110 — летию, со Дня рождения Игоря Ивановича (6.06.1889 года).

  6. Всеволод говорит:

    Ну, коль уж, речь завёл о совпадениях, могу добавить: Игорь Иванович Сикорский родился в День рождения А.С.Пушкина и моей бабушки: Веры Владимировны Кузнецовой (ур. Усковой), в 1874 году. А на День кончины талантливого авиаконструктора — 28 октября 1972 года — приходится День рождения моей дочери Ирины, в 1970 году.

    • Лидия говорит:

      Всеволод, а Вы когда родились? Может в этот день я родилась?

      • Всеволод говорит:

        Родился я, УВАЖАЕМАЯ ЛИДИЯ ВЛАДИМИРОВНА, 5 ДЕКАБРЯ (ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ Ф.ТЮТЧЕВА И А.ФЕТА) 1938 ГОДА.
        Но вот известная актриса АЛИСА КООНЕН родилась, как и Игорь Иванович Сикорский, в 1889 году. Кусочек из её воспоминаний. Страницы жизни:
        «Я родилась в Москве, на Долгоруковской улице, в доме Курникова, сейчас эта улица называется Каляевской. Это была длинная тихая улица с невысокими кирпичными домами. Здесь жили по преимуществу небогатая интеллигенция и мелкие чиновники»…

        • Лидия говорит:

          Очень интересно… Даты и звезды — это всегда будет тайна! И так хочется ее познать.

  7. Евгения Шарова говорит:

    Лидия Владимировна!
    Спасибо вам за интересный рассказ! Прочитала… со слезами на глазах…
    СПАСИБО!
    Это наша история, наша страна, наш народ… Спасибо вам за память о героях.

    • Лидия говорит:

      Спасибо Вам за добрые слова, Евгения! Когда погружаешься в эти удивительные истории человеческих судеб, начинаешь к своей судьбе относится более серьезно. Появляется ответственность за жизнь, которую подарили тебе те, кто умирал ради тебя.

  8. Всеволод говорит:

    И ЕЩЁ О СОВПАДЕНИЯХ: КУРНИКОВЫ, КАК И ПРЕДКИ ЮРИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА ПЕТРОВА (ДА И ОН САМ), — РОДОМ ИЗ ЯРОСЛАВСКОЙ ГУБЕРНИИ, МЫШКИНСКОГО УЕЗДА (РАЙОНА).
    …С домом Курникова связано детство и АЛИСЫ КООНЕН. известной актрисы. Из её воспоминаний: «Я родилась в Москве, на Долгоруковской улице, в доме Курникова, сейчас эта улица называется Каляевской. Это была длинная тихая улица с невысокими кирпичными домами. Здесь жили по преимуществу небогатая интеллигенция и мелкие чиновники»…
    Кстати, Алиса Георгиевна родилась, как и Игорь Иванович Сикорский, в 1889 году.

  9. Всеволод говорит:

    А может, и не случайный. Дело в том, что уже довольно солидное время занимаюсь
    восстановлением исторической справедливости. С одной стороны, мы активно боремся с терроризмом, а с другой стороны, многие улицы в стране ( только в одном Подмосковье их насчитывается несколько десятков) по-прежнему носят имя террориста, убийцы Ивана Каляева. Как известно, вместе с Великим князем Сергеем Александровичем Романовым погиб и его кучер Рудинкин Андрей Алексеевич. Я дружу (уже много лет)с его потомками. После взрыва, его, тяжело раненного, по велению Великой княгини Елизаветы Фёдоровны отправили в Яузскую больницу, которую возглавлял, выдающийся хирург фёдор Иванович Берёзкин (впоследствии врач Марфо-Мариинской обители), друг нашей семьи (как и его потомки!). Спасти Андрея Алексеевича не удалось. Обо всём этом очень обстоятельно написала Любовь Петровна Миллер, проживающая в Австралии), в своей книге » СВЯТАЯ МУЧЕНИЦА РОССИЙСКАЯ ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ ЕЛИЗАВЕТА ФЁДОРОВНА», в которой она поместила и мою информацию, связанную с семьёй кучера и, прежде всего, с его внуком Юрием Александровичем Рудинкиным… А внучка Андрея Алексеевича Лидия Николаевна стала гражданской женой нашего знаменитого авиаконструктора Александра Сергеевича Яковлева, с которым моя родня состоит в родстве.

    • Лидия говорит:

      Всеволод, а вот вопрос к Вам: А какое происхождение было у Лиды Литвяк. Все не так-то просто… И жить в этом доме, в центре Москвы, и возможность стать летчицей… Может поможете мне в этом вопросе? Там более, у вас такие возможности.
      Спасибо за участие и внимание. Спасибо!

Добавить комментарий для Лидия Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *