Пишут друзья. Путеводная нить «Невидимого града». К 145-летию со дня рождения Михаила Пришвина. Очерк Е. Борисовой

«Юбилей Пришвина помог мне ненавязчиво осуществить мой давний замысел: отдать Вам дань уважения и преклонения за Ваше служение любви».

Очерк посвящается Евгении Титовой.

1Наверное, не ошибусь, предполагая, что имя Михаила Пришвина в нашей стране знает каждый, кто имеет хоть приблизительное представление о школьной программе по литературе. Рассказы о природе читали многие-многие учащиеся младших и средних классов. «Лисичкин хлеб», «Золотой луг», «Этажи леса» и, конечно, «Кладовая солнца»…
Наверное, я тоже эти рассказы читала в детстве. В хрестоматии или в «Родной речи». Потому что в библиотеке я Пришвина не брала. Читать о природе я не любила. Ну, природа и природа, что в этом особенного? Дом, в котором я родилась и проживала до 28 лет, находился непосредственно в хвойном лесу. Природу я видела с утра до вечера в любое время года. Деревья, кусты, трава. Стёжки-дорожки. Осенью и весной – непролазная грязь, зимой – снег выше пояса. Летом — комары. За земляникой и малиной надо было ходить далеко, за грибами – ехать на электричке. Никаких белок и зайцев я в глаза не видела. Читать я хотела о чём-то ином, удивительном, красивом… Романы Элизы Ожешко, Александра Дюма, Чарльза Диккенса, Эмиля Золя, Стендаля.
Наивно, безусловно, но первым шагом к достижению своей мечты я видела хорошую учёбу в средней школе. Чтобы с прекрасным аттестатом в руках иметь возможность стать студенткой вуза. Гуманитарного, конечно. Педагогику я отринула сразу. Учителей я сама-то не любила, как же любить эту профессию? Надеялась поступить в Историко-архивный институт. Археология – вот уж где мировая культура! Экспедиции в неведомые древние государства: Урарту, Хорезм, пусть даже Самарканд – о них я с упоением читала в научно-популярных книгах советских учёных. Вообще история представлялась мне интереснейшей областью познания. Но на подготовительных курсах для абитуриентов мне «промыли мозги», настроив на неминуемо печальный исход предполагаемого штурма этого недостижимого вуза.
И вот уже 35 лет я реализую свои врождённые гуманитарные таланты в сфере культурного обслуживания населения. По-прежнему узнаю о жизни, главным образом, из книг. Но теперь – уже с целью профессионального познания. Книга, как и человек – это целый мир. Нельзя сталкивать лбами не предназначенные друг для друга сущности. Катастрофа неминуема. Хорошо, если читатель сам понимает свои предпочтения и не вторгается в иные области. По мере возможности, я помогаю разобраться вдумчивому читателю. Но часто люди не хотят слышать о себе мнение профессионала. Очень обижаются. Выслушивать от посетителей библиотеки в свой адрес нелицеприятные характеристики – неизбежная часть выбранной профессии. Отмахиваясь от реплик, я прилагаю старания к неуклонному выполнению давно определённой цели – оберегаю высоко ценимые мной книги от грубого взгляда, от неумения понять содержание, от кривотолков. Словом, от поругания. Не верите, что такое бывает? О-о-о! Человек способен обидеться на книгу также яростно, как на высказанную вслух реплику в собственный адрес!
Итак, возвращаясь к моей личной охране книжных богатств… Среди сокровищ фонда неоспоримый приоритет принадлежит также и книге, которую моя библиотека приобрела в 2003 году: Валерия Пришвина. Невидимый град.

9Фамилия меня заинтересовала. Думаю: кто она, эта Валерия? Жена или дочь писателя? Интернетом в 2003 году библиотека не располагала, в «Литературной энциклопедии» про Валерию ни строчки, а в статье о М.М. Пришвине ворох сведений о его природоохранной деятельности и о значимости его литературных трудов, но о личной жизни – ни слова… Обратилась к каталогу. Ага! Имеются в нашем фонде книги автора В.Д. Пришвиной. Не дочь, значит… Более того, из книги «Наш дом» я узнала, что жили Пришвины в моих родных местах – рядом с Звенигородом. Интересно стало.
Сказать, что «Невидимый град» открыл мне иной мир человеческого бытия – не сказать ничего. Страшно далека от истинной жизни я была. Рассказать о жизни английской буржуазии XVIII-XIX веков или о многочисленных приключениях французских мушкетёров, а также о нравственных страданиях мужественно-обворожительных героев Стендаля для меня было проще простого. А что я знала о своих соотечественниках, которых новая, пролетарская, власть заставила существовать по созданным диктатурой законам, абсолютно несовместимыми с их представлениями о жизни? Ответ: ничего! Узнавать смогла хоть что-то из прекраснейших книг, оставленным нам талантливыми представителями поколения, рождённого в конце XIX века и в самом начале XX века: Ниной Берберовой, Ириной Одоевцевой, Александром Вертинским, Лилианой Лунгиной, Александром Чудаковым… И вот ещё – Валерия Пришвина, урождённая Лиорко…
Я пришла к Пришвину, но своей особой дорогой. Пришла, ведомая путеводной нитью «Невидимого града». Изучила его биографию. Три раза я проводила Литературные гостиные, посвящённые Михаилу Пришвину. Сценарий готовила долго, пробираясь, словно по заповедной чаще, по биографической тропке этого так малознаемого, потаённого, скрытного человека, — известного писателя-природоведа, не пострадавшего от репрессий 1930-х-1940-х, неоднократно награждённого государством различными благами, Лауреата Сталинской премии.2 В те времена, когда люди ютились по коммуналкам и баракам, работали много и тяжело за пайки и мизерные деньги, когда ударника социалистического соревнования премировали отрезом на костюм, Пришвину дарили квартиру в Москве, машину «Москвич-401», дом в Загорском районе, дорогущую немецкую фотокамеру… У Пришвина всегда имелось охотничье ружьё (!) и собака породы сеттер. Он занимался любимым делом – бродил по чащобам, изучал природу и быт отдалённых местностей нашей необъятной Родины, его рукописи «стояли в плане» московских издательств и печатались огромными тиражами. При жизни вышло Собрание сочинений в 6 томах. Казалось бы, живи да радуйся… А он в ночь на 1 января 1940 г. загадывает желание, о котором пишет в своих тщательно скрываемых «Записных книжках»: «И я сказал: «Приди». Пришвину почти 67 лет, а он чего-то или кого-то так ждёт, что верит в Чудо, словно ребёнок… И, далее, запись: «Она пришла 16 января». Чудо свершилось. В жизнь старого художника вошла любовь. Он ждал её 50 лет.
Печально, когда долгая совместная жизнь не объединяет людей. В союзе Михаила Пришвина и Ефросиньи Смогалёвой была наипечальнейшая ситуация. «Узел завязался надо мной на всю жизнь», — сообщил Пришвин «Записным книжкам», размышляя о своём былом решении жениться на Фросе. Слишком разными они были по происхождению, воспитанию, образованию, мировосприятию. Сколько мог, использовал Михаил Михайлович любую возможность находиться в отдалении от жены: брал командировки, выполняя различные задания редакций, активно участвовал в комиссии по охране заповедных природных зон СССР. Литературным трудом в преклонные годы занимался в Москве, тогда как супруга боялась столичной жизни (особенно – метро и лифта) и пребывала почти безвыездно в пригородном доме (Загорский район). Вынужденное общение Михаила Михайловича и Ефросиньи Павловны неизбежно приводило к агрессивному поведению жены – она не гнушалась и попыток выяснить отношения при помощи кулаков. «Я ничего не смог дать Ефросинье Павловне», — отметил Пришвин в «Записных книжках». Безусловно, любят и женщин, подобных Ефросинье Смогалёвой. Пришвину тоже в 1903 г. показалось, что она самобытная и естественная представительница народа. Сильная, работящая, самостоятельная. Преданная. Очарование быстро исчезло. Грубая натура взяла вверх в смоленской сказочнице и певунье. «Фрося превратилась в злейшую Ксантиппу», — написал Пришвин уже в молодости. Почему так обозлилась эта женщина на доброго, интеллигентного, образованного мужа? Чувствовала его неоспоримое превосходство во всём? Скорее всего, просто не любила…
Ещё не зная, что в его жизнь войдёт другая женщина, сумевшая возродить Феникса из пепла, Пришвин принял решение расстаться с женой и навсегда уйти жить в деревню, взяв с собой нехитрую поклажу и собаку. Перед уходом Пришвин решил привести в порядок свой архив в московской квартире. Законная семья (жена и два сына «за 30») узнали о Валерии и стали чинить препятствия Михаилу Михайловичу, решившему расстаться с супругой после 37 лет совместного житья. Сыновья догадались, в качестве подмоги, призвать руководство Союза писателей. Вызванный «на ковёр» Пришвин заявил: «Возьмите всё, оставьте мне только любовь». И принял решение застрелиться из своего охотничьего ружья, если ситуация окажется безвыходной. Иными словами – если Валерия не захочет жить с ним. Узнав Валерию, Михаил Пришвин жить без неё уже не мог…

Валерия Леорко-Лебедева

Валерия Леорко-Лебедева

Валерии Лиорко (в первом браке Вознесенская, во втором Лебедева) терять было нечего. Она была бедна, как церковная мышь. Работала на двух службах, чтобы прокормиться. Ухаживала за больной матерью (отца, жандармского полковника, расстреляли в 1918 г.). К Пришвину она пришла затем, чтобы заработать немного. Было оговорено, что её обязанностью станет помощь по работе с литературным архивом знаменитого писателя. Во время первого же разговора 40-летняя Валерия поняла Пришвина, можно выразиться высокопарно – познала. Увидела его потаённую сердцевину. Ей это было под силу. А Пришвин понял, что в его жизнь наконец-то вошла любовь.
Они прожили вместе 14 лет. Полуразрушенный дом в деревне Дунино Пришвин смог купить в 1946 г., получив премию за «Кладовую солнца» в конкурсе «Лучшее произведение для детей». Сейчас, стараниями В.Д. Пришвиной, прожившей после смерти мужа ещё 25 лет, в этом счастливом доме – музей М.М. Пришвина.

Чтобы постичь глубину «потаённого Пришвина», необходимо прочесть и осмыслить «Кащееву цепь», «Осудареву дорогу» и «Корабельную чащу», изданный недавно «Дневник». И, обязательно – «Невидимый град» Валерии Пришвиной. «Невидимый град» — не только полная драматизма история жизни автора книги. Это история подлинной любви…

Могила Пришвина на Введенском кладбище Москвы

Могила Пришвина на Введенском кладбище Москвы

Пришвин умер, не дожив нескольких дней до 80 лет. В самый срединный день зимы – на рассвете 16 января. Умер счастливым человеком. Он ждал любовь всю сознательную жизнь. И успел ею насладиться, сколько Господь позволил. Ведь, согласитесь, только влюблённый мужчина может вырезать перочинным ножичком на своём пенале наивную надпись: «Ляля+Миша»!

Иллюстрации получены в Интернете.

© Copyright: Елена Борисова

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники
Запись опубликована в рубрике ЛИТЕРАТУРНЫЕ ИМЕНА/ИМЯ В ИСТОРИИ, ПИШУТ ДРУЗЬЯ с метками , . Добавьте в закладки постоянную ссылку.

9 комментариев: Пишут друзья. Путеводная нить «Невидимого града». К 145-летию со дня рождения Михаила Пришвина. Очерк Е. Борисовой

  1. Людмила говорит:

    Елена, да Вы и сама путеводная нить к пластам нашей великой культуры, интересным людям, событиям! Ваш небольшой, увлекательный и познавательный экскурс всегда побуждает идти дальше, интерес рождает интерес. Очень понятно Ваше посвящение Евгении Рафаиловне!
    Спасибо Вам!

    • Людмила, благодарю сердечно! Да, Вы правы — свой подробный, биографический сценарный текст я стараюсь превратить в максимально лаконичный очерк. Рада, если эта сложная задача более менее удачно выполняется… Посвящение было задумано ещё в январе; и оно, безусловно, для всех «ладожцев» ясно без долгих слов!

  2. Евграф говорит:

    Елена Николаевна, очень понравилось интересное, не всем известное, в чём-то даже интимное дополнение к биографии и образу незаурядного человека, учёного и литератора. Ваши очерки читать интересно, так как всегда можно узнать для себя что-то новое о тех, наделённых Богом талантом, людях.
    Что касается посвящения, то мне в некоторой степени неловко видеть свою фамилию рядом с фамилией известного русского писателя…
    Е.Р.

    • Дорогая Евгения Рафаиловна, Женечка очень верно сделала, что напечатала, в качестве Пролога часть моего Вам объяснения! Достойны Вы и большего, в том числе биографической книги, за Ваши безвозмездные труды, в течение многих лет, на благо ЛИТО, и за Вашу подвижническую деятельность в «окультуривании» Лобни.

      • Евграф говорит:

        Елена, ценю Ваше мнение, Ваши слова, идущие от души. Но это не просто слова, это глубокое понимание поступков людей, которых Вы знаете даже на расстоянии. Я рада нашему заочному общению.
        Ваша Е.Р.

  3. Евгения Шарова говорит:

    Очень познавательно, было интересно узнать подробности жизни писателя. Ваши очерки стимулируют как к прочтению чего-то нового, ранее нечитанного, а также вызывают желание перечитать то, что уже давно читалось — напомнить, освежить впечатления! Спасибо Вам, Елена!
    И, конечно, тронул рассказ о Вашем профессиональном становлении!
    Этот рассказ о Пришвине раскрыл и Вашу личность, грани Вашего характера.

  4. Иван Тимченко говорит:

    Голубушка, Елена Николаевна! Как познавательно и увлекательно! Благодаря таким публикациям, сайт Ладога, становиться высокопрофессиональным, интересным, познавательным интернет ресурсом. Так и хочется произнести вслед за Поэтом;
    И сердце бьется в упоенье,
    И для него воскресли вновь
    И божество, и вдохновенье,
    И жизнь, и слезы, и любовь.
    Сколько всего в жизни интересного, непознанного и прекрасного! Сколько вокруг ненужной суеты! Как умело Вы об этом напомнили. Кланяюсь Вам. Искренне, И.И.

    • Спасибо, спасибо, Иван Иванович! За внимание, за Пушкина, за чуткое прочтение… Мне часто пишут и говорят, что умение понимать текст — это талант. Особенно приятно, что такой Мастер, как Вы, в комментарии выделил самую суть очерка. Значит, я старалась не зря. Примите мой благодарный поклон. Е.Н.

  5. Светлана Наумова-Чернышова говорит:

    Отличный очерк, Елена Николаевна!

Добавить комментарий для Евграф Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *