Синица московка. Проза А. Крохина

Участок для дачи, который мы получили на территории бывшей ракетной части, представлял собой кусок дремучего смешанного леса, с густым подлеском из елей разных возрастов, орешника, калины, бузины и ещё каких-то кустарников. На земле лежали две полусгнившие ели, заросшие мхом и крапивой. Два сухих дуба, возраст которых исчислялся не одной сотней лет, уходили остроконечными обломанными пиками вверх. Вероятно, когда-то они пострадали во время грозы от прямых ударов молний.
Один угол участка упирался в две пересекающиеся почти под прямым углом дороги, проложенные ракетчиками, а внутренние границы были обозначены вбитыми колышками. От увиденного меня охватил легкий ужас и шок. Как все это можно расчистить и затем привести в нормальный дачный вид?
С тяжёлыми мыслями опустился на валяющийся кусок ствола березы. Закрыл глаза и постарался освободиться от всех мыслей. Тревожные волны различных идей наплывали откуда-то извне, и я им позволял свободно пройти через голову и уйти, не задерживаясь, их место занимали другие мысли, которые постепенно начинали принимать определённые визуальные очертания.
Над головой, на вершине высокой ели, услышал чёткое и чистое «чай-пить, чай-пить», «спиридон-спиридон»… — это запел певчий дрозд. В одно мгновение я стал слышать все голоса окружающих меня птиц. Через дорогу заливалась своими чудесными флейтами славка-черноголовка. В другом конце участка пел свою короткую песню дрозд белобровик, а рядом, откуда-то сверху, раздается длинная трель лесного конька.
Плохого настроения как не бывало, решил ещё раз прогуляться по периметру своей территории, а затем принять окончательное решение. Пока обошёл свои двадцать соток, увидел оранжевогрудую зарянку и крапивника, шмыгающих по еловым зарослям, стайку клестов, кормящихся на вершинах елей, несколько чижей и белку.
Решение «с чего, как и чем начинать расчистку» пришло само собой. Я вернулся домой. В субботу с двумя сыновьями приехали на участок и принялись за работу — начали вырубать подлесок. Ветки и мелкие ёлочки тут же сжигали. Местным лесничеством разрешено было вырубать все кустарники и лиственные деревья, за исключением взрослых дубов, сосен и елей. Сосен не было, пять толстенных и раскидистых дуба служили природным украшением территории, а высокие ели росли по краю участка вдоль дороги и загораживали участок от северного ветра. Юго-восточная часть территории – осина, береза и ольха, подлежали вырубке и могли послужить добротным строительным материалом. Кроме того, эта часть дачного участка могла обеспечить солнечным светом и теплом любимое занятие моей жены – выращивание свежей зелени, овощей и, конечно же, цветов.
С помощью приобретенной бензопилы «Дружба» основные работы по расчистке территории были закончены за одно лето. Самая тяжелая и продолжительная работа – это выкорчёвывание торчавших пней и корней. В апреле следующего года мы купили и установили строительный вагончик, сбоку на столбиках пристроили веранду. Вагончик снаружи обвязали брусом. Стропилами объединили оба сооружения под общей крышей, обшили изнутри и снаружи вагонкой — получился неплохой, на наш взгляд, дачный домик.
Несмотря на вырубку некоторых деревьев и строительные работы, птицы никуда не улетели, продолжали петь и размножаться. Кроме дроздов, зарянки и коньков, стали гнездиться трясогузки, пеночки веснички, дубонос и чечевица. В подвешенной на ель дуплянке парочка мухоловок пеструшек каждый год выводила птенцов. Частыми гостями были различные дятлы, совы, иволги, пеночка пересмешка и щеглы. С осени и до весны кругами ходят по участкам смешанные стайки больших синиц и московок в сопровождении поползней и пищюх.
Мои домашние питомцы – певчие птицы, с мая и до конца сентября вместе со мной переезжали из городской квартиры на дачу. Часть десятиметровой общей веранды огородил сеткой. В центре, на специальном каркасе, укрепил дверь – вернее, прямоугольный деревянный каркас с натянутой металлической сеткой.

Синица московка

Клетки с певчими птицами размещались в достаточно просторной и светлой остекленной части веранды. Пение соловьёв, жаворонков и певчего дрозда начиналось рано утром. Весь день не умолкали чижик, зяблик и щегол.
По просьбе жены занялся устройством прямоугольных каркасов из досок по периметру прошлогодних грядок. Обшивая досками очередную грядку, услышал настойчивое двусложное пение на несколько ладов синицы московки. Повернул голову на звук. Московка скакала по веточкам тёрна и время от времени подлетала к стеклу и заглядывала внутрь веранды. Затем отлетала на терн и снова исполняла своё «пью-ти, пью-ти, пью-ти».
Синица московка – одна из самых мелких синиц, широко распространена в зоне лесов восточного полушария. Голова сверху блестяще чёрная, сзади на шее белое пятно. Горло чёрное. На щеках белые пятна, спина серая, грудь и нижняя сторона тела грязно белые, на боках охристый налёт. Крылья и хвост серовато-бурые. На крыльях поперечная светлая полоска. Самца от самки может отличить только специалист-орнитолог по большим чёрным «бородкам» и охристым полоскам по бокам на грудке.
Московка – одна из самых любимых и почитаемых птиц, которых содержат в неволе. Они быстро привыкают к клеткам и своими нежными и мелодичными песенками доставляют большое удовольствие, быстро становятся ручными. Звучные и светлые «тю-пи, тю-пи, тю-пи»… сразу напоминают раннюю весну, таяние снегов или позднюю золотую осень. Некоторые свистовые «вставные» колена московки кенароводы используют при обучении плановой песни молодых кенаров овсяночного напева. Пение московок создает приятный звуковой фон, способствует плодотворной работе и хорошему отдыху.
Очень полно охарактеризовал пение московки И.К. Шамов в книге «Наши певчие птицы»:
«Песня ее, как и других синиц, не представляет одной сложной песни, как у зерноядных, но состоит из нескольких отдельных «штук» или песен, у иных довольно длинных, бывает до 20-ти слов, и исполняющихся мешкотно, «вяло», у иных коротких, до 6 слов, произносимых поспешно и «светло», выразительно. Хорошо то и другое исполнение, но «вялая» синичка по охоте важнее, хотя у неё и менее бывает песен, нежели у той, которая кричит коротко, но «светло». Характерная песенка «вялой» синички: дибди-дибди-дибди-дибди… разстановисто, «потяжисто» и длинно. До истомы доведёт охотника… Или в один удар песенка: ди-ди-ди-ди-ди!.. нежно и длинно. Кроме песен у синички есть так называемая «побаловка», характерный визгливый скрип, произносимый, когда птица ярится. У «светлой» синички характерная песенка, «вин-тик», кричится так: квинти-квинти-квинти… поспешно и светло, или ещё в три удара, вверх: тю-пи-ти, тю-пи-ти, тю-пи-ти!.. Часто такая песенка повторяется несколько раз; бывает, всё утро стоит на одной песне и так звенит, что в ушах отдается…»
Московок после поимки нужно поместить в отдельную клетку 45х30х22 см с двумя жёрдочками, расположенными в один ярус. В первые дни давать 30-40 мучных червей и муравьиные яйца. Убедившись, что птица взялась за корм, дать немного «соловьиной смеси». Обычно московка сама начинает отдавать предпочтение тому или иному корму. Рацион дополняется чищенными кедровыми орешками, но не более четырёх-пяти штук, либо очень малым количеством дробленных семян подсолнуха. Любят семена ели и сосны. Московке, начавшей поедать «соловьиную» смесь, количество мучных червей можно снизить до десяти штук. Не отказывается она и от предложенного кусочка сладкого яблока или огурца.
В прежние годы, при ловле дроздов и черноголовок загоном в сеть, мне часто попадались московки. Некоторых особенно ярких самцов не выпускал на волю, оставлял себе, надеясь на хорошую песню. Жили они у меня недолго — как только я начинал выпускать их полетать по комнатам, в какой-то момент самым непостижимым образом пернатые находили лазейку в приоткрытой форточке или балконной щели и улетали.
Московка, сидя на терновом деревце, общаясь через стекло с птицами, кокетливо приподнимала на голове свой чёрный хохолок и всем своим поведением показывала, что не прочь залететь в гости и плотнее познакомиться с её обитателями. Я сходил на веранду, выбрал свободную клетку, поставил в неё плошку с водой, насыпал в кормушку немного очищенных кедровых орешков и десяток мучных червей, предварительно раздавив им головы, чтобы не расползлись. Дверцу клетки оставил открытой. Оттолкнул створку окна и потихоньку вышел в огород. Минут через пятнадцать московка слетела с ели на терновое деревце, цикнула и через мгновенье скрылась за открытой створкой. Почти не дыша, я подошёл к веранде и закрыл окно. Синица сидела в клетке и по-хозяйски расклевывала мучного червя, крепко прижав его к жердочке лапкой.
— Улетела, наверное от кого-либо, очень уж свободно и без страха держится. – подумал я.

На ночь синица укладывается в кокосовый орех

Подошёл к клетке и закрыл дверцу. Птицу пришлось выловить и осмотреть на наличие паразитов и возможных заболеваний. Внешне московка была опрятна, лапки тёмно-свинцового цвета, длина коготков в норме.
На следующий день в общем хоре услышал пение нового питомца. Сходил в магазин, купил кокосовый орех, разделил его на две половинки, сок выпил, вычистил изнутри, а обе половинки склеил. Кольцевой пилой для дерева просверлил в орехе отверстие в 30 мм и подвесил его в верхнем углу клетки. Поздно вечером синица запрыгнула внутрь и скрылась на ночь в кокосовом орехе.
Московка прожила на веранде до конца лета. Много пела. Свобода её ничем не ограничивалась, дверца клетки и форточка на окне всегда были открыты. Часто улетала, но ночевать всегда возвращалась в клетку. В сентябре присоединилась к группе кочующих синиц и исчезла.
Свой след, вернее, свои песни она оставила — полевой жаворонок, юла и славка черноголовка до сих пор вставляют в свои песни многие колена синички московки.
Полтора года назад в этой клетке поселилась другая московка, приобретенная на птичьем рынке в Москве. Птицелов, мой старинный знакомый ещё по старому рынку, уж очень настойчиво мне её предлагал, хвалил песню и просил за неё рубль. Мог и даром отдать, но без оплаты, сказал, не приживется – есть примета такая.
Птица действительно оказалась хорошей певуньей, петь начала ещё в машине по пути с рынка домой. Сейчас апрель, синичка поёт свои весенние песенки. Гулять пока не выпускаю, ждём тёплой погоды и переезда на дачу.

© Copyright: Александр Крохин